Если не считать любовно оборудованного подвала, с которым мы уже имели случай свести знакомство, единственной роскошью скромной в остальном полковничьей дачи были великолепные розы -- под них ушлався свободная земля участка. В респираторе, в полиэтиленовом фартуке и специальных рукавицах Полковник и занимался ими в это счастливое погодою, не слишком, правда, уже раннее летнее утро: с помощью хитрого какого-то аппаратаопрыскивал землю у корней, листья: лечил ли от болезни, защищал от вредителей, удобрялю
Шум подъехавшего автомобиля вывел Полковникаиз сосредоточенности, с которою он общался со своими любимцами. Дверцамашины хлопнулазазабором. Полковник бросил взгляд начасы, ас них -- раздраженно-вопросительный -перевел накалитку и, отставив аппарат, замер в ожидании стука. Который тут же и воспоследовал.
-- Открыто! -- крикнул Полковник и увидел элегантно одетого, самоуверенного по внешности Карася -- того самого Парламентского Оратора, чья речь в защиту Свободы Печати привлекланенадолго полковничий взгляд к телевизору в столярке. -- Сколько мне помнится, -- продолжил Полковник, -- я приглашал вас наодиннадцать. -- И в сторону, почти себе под нос: -Поразительный зуд!
-- У меня заседание Верховного, буквально, Совета, авашаю вашаю повестка, -- Карась постарался вложить все доступное ему брезгливое презрение в это слово и даже подкрепить его не менее презрительно-брезгливым жестом двух сжимающих бумажку пальцев, -- вашаповестка, если я, буквально, не ошибаюсь, не является официальным документом, которыйю скорее, дружеское приглашение, и я, буквальною -- презрение Карася начало иссякать, обнаруживая под собою растерянность и страх.
-- В смысле дружеского -- разумеется, ошибаетесь, -- ответил Полковник, сполнанасладившись карасевой паузою. -- Мы с вами не дружили никогда, даоно, в сущности, и невозможно.
Карась смолчал.
-- А что касается формальной, правовой, так сказать, необязательностию -Полковнику, кажется, вполне уже достало фактапоявления Карася и его поведения, так что теперь вместо очевидно скучной беседы хозяин явно предпочел бы продолжить занятия свои с розами -- ювы и впрямь совершенно свободны, -- и Полковник подошел к калитке, распахнул ее настежь, вернулся к цветам.
Карась стоял в нерешительности.
-- Вам, очевидно, пришло в голову, -- отвлекся Полковник от бутонабаккара, -- что и я, сделавшись лицом частным, более, чем когда-либо, свободен в частных своих поступках? Которые мне особенно облегчаются вашими же стараниями в области неограниченной Свободы Печати, -- так и выделил две начальные буковки, спародировав карасево выступление С Высокой Трибуны.
