.
Из этого можно сделать вывод, что кое-какие денежки у опального бригадира Давыдова все-таки остались.
На судьбе нашего героя произошедшее не слишком отразилось: «жизненные пути» ему перекрыты не были, как это случалось с детьми «опальных» в предыдущие царствования или с членами семей «врагов народа» в XX веке.
«Когда ему исполнилось 16 лет, кончилась юношеская пора (sic!) и наступило время подумать об избрании житейской деятельности, и отцу его предложили, по примеру многих дворян того времени, записать Дениса Васильевича в Иностранную Коллегию, то Денис Васильевич наотрез отказался быть архивным юношею, — как называли тогда молодых людей, состоявших на службе в Московском архиве Коллегии, и твердо заявил намерение служить только в военной службе… Отец исполнил желание сына»[40].
Термин «архивные юноши» носил несомненный оттенок иронии — вспомним грибоедовское: «С тех пор, как числюсь по архивам…»>{13} Хотя именно в московских архивах Коллегии иностранных дел — тогдашнего МИДа — начинали свою службу юнкерами будущие кавалергарды, однополчане и приятели Давыдова: Иван Семенович Храповицкий 1-й, впоследствии петербургский губернатор, командир Екатеринославского кирасирского полка генерал-майор Федор Семенович Уваров 3-й, генерал от инфантерии граф Павел Дмитриевич Киселев — министр государственных имуществ, да и многие иные.
А вот Денис был непреклонен — только в Кавалергардский полк!
«Конечно, его прельщал мундир; но собственно о службе он, как и большинство, не думал»[41], — писал впоследствии биограф Давыдова. Чему удивляться? Ведь в то достопамятное время «военные… торжествовали на всех сценах: от паркета вельможи до избы станционного смотрителя. Мундир брал в полон балы и не дожидался лошадей. Для мундира родители сажали сына за математику и хлопотали с дочерью; для мундира лелеяла девица Богом данную ей красоту; для мундира юноша собирался жить… Все благоговело перед мундиром или бредило мундиром»[42].
Давыдову привлекательнее всего казался белый кавалергардский колет>{14} с алым воротником и серебряным прибором>{15}.
Глава вторая
«Фаланга высшего общества». 1801–1804
Гляжуся, радуюсь, себя не узнаю:
Откуда красота, откуда рост — смотрю;
Что слово — то bon mot
>{16}, что взор — то страсть вселяю,
Дивлюся — как менять интриги успеваю!
Денис Давыдов. Сон
«В начале 1801 года запрягли кибитку, дали Давыдову в руки 400 рублей ассигнациями и отправили его в Петербург на службу. Малый рост препятствовал ему вступить в Кавалергардский полк без затруднения. Наконец, привязали недоросля нашего к огромному палашу, опустили его в глубокие ботфорты и покрыли святилище его гения мукою и треугольною шляпою»
