Когдаже выбралась к гостиничке, Тамаз уже переговорил: служитель с телефоном как раз исчезал в дверях.
-- Маме очень плохо, -- объяснил Тамаз. -- И еще: проект наконкурсе провалилию 12.12.90 Такси остановилось возле тамазовародительского домапод вечер. Иринаналадилась выходить.
-- Погоди, -- сказал архитектор. -- Видишь лию -- и замялся. -- Я очень надеюсь -- ты не обидишься. Но давай я лучше схожу один. А? -- и как-то заискивающе заглянул Ирине в лицо. -- А ты поезжай в мастерскуюю Видишь лию -повторил. -- Наши, грузинские дела. Не все тут так простою Ну?.. Я или заеду затобой, или позвоню. Или пришлю кого-нибудью
-- Но, можетю -- гордость боролась в Ирине с тревогою, обида -- с любовью, -- может, я подожду в машине?
-- Не надо, -- качнул головою Тамаз. -- Все равно ничего хорошего из этого не выйдет. Поезжай, -- и слишком как-то резко выбрался из такси, скрылся в парадной.
-- Тамаз! -- крикнулаИринавдогонку отчаянно. -- Тамаз! У меня даже денег нет -- расплатиться.
Хлопнула, ухнулаподъздная тяжелая дверь.
-- Он оставил, -- сказал водитель, не оборачиваясь. -- Поехали.
-- Раз оставил -- поехали, -- согласилась Ирина.
Такси тронулось. Иринапокусывалапальчик: все равно ничего хорошего из этого не выйдетю 13.12.90 Тамаз появился под утро. Вошел в мастерскую крадучись, и Ирине, которая, конечно же, бодрствовала, показалось, что не потому крадучись, что заботится о ее покое, апотому, что чувствует себя виноватым.
Оналежалаякобы во сне, дышаларовно, покаТамаз беззвучно раздевался, а, когдаон осторожно, стараясь не задеть, не притронуться, устроился рядом, спокойно произнесла:
-- Что мама?
Тамаз даже вздрогнул:
-- Мама?
-- Ну да, -- пояснилас легкой издевкою в голосе. -- Мама.
Тамаз заикался очень редко -- и вот, это был как раз тот случай:
-- П-п-по=м-м-моему в п-п-по-рядке.
-- Ее сильно расстроило, что я выздоровела? -- спросилаИрина.
Тамаз спрятал глаза, не нашелся что ответить. 17.12.90 НатэлаСерапионовнадавиланазвонковую кнопку: Иринапристально рассматриваласвекровь сквозь широкоугольный, искажающий мир глазок. Потом открыла.
-- Здравствуй, милочка, -- сказалаНатэлаСерапионовна, входя в мастерскую решительно и по-хозяйски, нисколько не беря во внимание отнюдь не пригласительную позу невестки. -- Что не отпиралатак долго? Любовникапрятала?
Иринапроглотилаоскорбительную шутку, прошлазагостьей. Тапоправиласкособоченную картину, переставилацветочный горшок, смахнулас подчеркнутой брезгливостью невидимую пылинку со столаи, наконец, устроилась надиване. Иринас ногами, по-домашнему, селанапротив, в большое кожаное кресло:
