Быстро идет к выходу, возится с замком, открывает дверь.
(Облегченно.) Когдасидишь запертя... или как? -- зпертая? Забыла, где ударение. Сидишь, говорю, в темной комнате, апод дверь пробивается узенькая полоскасвета...
Сновазапирается назамок.
Простите.
Пауза.
И потом вот еще: мне спервакак-то не очень поверилось в вас, синьор Энрико. Как-то все это слишком неожиданно, слишком, что ли... фантастично. "Золушка". Даже хуже, чем "Золушка": никакого тебе хрустального башмачка: ни, знаете, письма, ни сценария, ничего. Я грешным делом подумаладаже, что это розыгрыш. Что это ребятанаши, студийцы. Ну, с которыми мы в ДК репетировали. (Улыбается.) Я сновапроговорилась, синьор Энрико. А что поделаешь? Так есть так. И в массовках приходится сниматься, и в самодеятельности репетировать. Да, так дмала: наши ребятаподшутили. В смысле не зло подшутили -- они хорошие -- ачтобы меня подбодрть. Или подбдрить? Ну, не важно! А то все-таки знаете: восемь лет -- ни одной роли. А потом я тк решила: возраст у ребят не тот, чтобы шутки шутить. Тут, знаете, легкость какая-то нужна, энергия. А они ведь тоже устали. И потом: они с Арсением, с мужем, никогдаб не сговорились. Ведь это он мне про вас рассказал, Арсений. А их он недолюбливает. Либералами зовет про... проторговавшимися. Он не совсем так выражается, грубее. И еще я подумала: ну и что? Даже если и шутка. Я ведь актриса. Мне положено играть! Положено кинопробы записывать. Словом, покаесть хоть узенькая щелканадежды... Я когдамаленькая была, отец нафронте, к матери гости ходят. Оназапрет меня в темную комнату, ау них там веселье, патефон... (Поет.) Синенький скромный платочек падал с опущенных плеч... И только щелочкаиз-под двери. А я все боялась: онауйдет, аменя выпустить забудет. Или назло.
Пауза.
Ну вот и по-го-во-ри-ли. По душам. А теперь, давайте, сыграю вам отрывок. Вы ведь тк просили: разговор, отрывок? Может, вам еще и стихотворение какое прочесть? Или басню? "Воронаи Лисица", а? Как наэкзамене. А отрывок я для вас специально приготовила. Национальное, так сказать, блюдо. Спагетти. Пицца. Лет двадцать назад... двадцать четыре, если точнее... Видите какая я уже старая... У нас шлаоднавашапьеса... в смысле итальянская. Пиранделло. "Шесть персонажей в поисках автора". Ну, вы знаете, конечно. И я игралападчерицу. Нехорошее слово -- падчерица. Не правдали? Раньше я как-то не задумывалась... Итак, я сыграю вам небольшой отрывок. Мне-то, конечно, теперь не по возрасту. Той девочке лет шестнадцать-семнадцать. Но вы режиссер, профессионал, вы поймете, как это могло выглядеть. Извините, минутку. Мне надо приготовиться. (Идет к занавеске.) У меня в качестве сувенира... или талисмана, не знаю... осталась от той роли шляпка. И вот я хотела...
