Как только они оказались в его комнате и закрыли за собой дверь, Ройс уронил их одежду на пол и притянул Кристен к себе.
— А сейчас ты поплатишься за то, что так долго отказывала мне. Сегодня — ночь без сна.
— Это вызов? — мурлыкнула Кристен, надеясь, что он выполнит свое обещание до конца.
Было раннее утро, когда один из воинов разбудил Ройса. Пленные неспокойны. Волнение вроде бы улеглось, но Торольф хочет говорить с Ройсом.
Ройс отослал воина. Если волнение улеглось, не было необходимости бежать сломя голову. Но и слишком медлить он не мог. Он вздохнул и посмотрел на Кристен. Тусклый свет утреннего неба едва просачивался через окно, но он сидел рядом и мог рассмотреть ее.
Кристен спала и даже не слышала голосов. Это не удивило Ройса. Он всю ночь не давал ей спать. Он не мог от нее оторваться. Воспоминания об этом вызвали улыбку. Он с удивлением отметил, что не чувствует себя усталым.
Она лежала на боку, свернувшись калачиком и положив руки между ног, как если бы ей было холодно — привычка, приобретенная в холодные зимы, которые она пережила. Ее коса расплелась, растрепалась, и теперь волосы лежали золотым озером вокруг головы. Легкая простынка, которой они укрылись, когда наконец заснули, доставала ей только до бедер и оставляла открытой белую кожу плеча и спины.
Он почувствовал покалывающее напряжение, осознав, что может рассматривать ее без ее ведома. Она была первой женщиной, с которой он провел всю ночь, первой женщиной, которую он наблюдал во сне. Служанок, которые ему нравились, он брал обычно там, где находил. Некоторые, кого он приводил к себе в постель, уходили сразу после того, как утоляли его страсть. Корлисс он покидал сам, так как не имел ни малейшего желания проводить всю ночь в ее постели. Так же он поступал с другими придворными дамами, с кем бывал в связи.
Почему он не возражал против того, чтобы разделить постель с этой девушкой-викингом? Не возражал? Нет, это не так. Он хотел спать с ней. Но почему именно с ней? Ведь он презирал ее. Так ли это? Она и ей подобные сделали его несчастнейшим человеком. Правда, она женщина, но воспитана в той же вере, что и мужчины, пришедшие сюда, чтобы грабить и убивать его людей. Она принадлежит к проклятому племени викингов, язычница — мерзкая для благопослушного христианина.
Если, несмотря на все это, он ее не ненавидел, то должен был по крайней мере презирать. Ему следовало бы успешнее бороться с притягательной силой ее очарования, которое она излучает. Он испугался самого себя, потому что она заставила его почувствовать свою слабость, и все стало еще хуже после того, как она доказала ему, что ее воля сильнее его. Она желает его по-прежнему. Последняя ночь в этой комнате доказала это. И все же она целую неделю отказывала ему и продолжала бы отказывать, если бы он не взял ее силой.
