***
Розван воспитывал сына по собственной, придуманной им системе. И, пока речь шла об утяжелённых игрушках, никаких проблем не возникало. Мивер рос крепким малышом и почти не болел. Правда, отца очень настораживала сильная приязнь Мивера к матери. Стоило ему пораниться или испугаться и он тут же бежал к ней за успокоением и защитой. И вообще, большую часть времени он предпочитал проводить с Ливет. Но отец считал, что это пройдёт. Проблемы появились, когда в три года Розван решил обучить его первым упражнениям. Малыш отказывался наотрез и начинал плакать. Безуспешно потратив весь день, Розван вышел из себя и впервые избил ребёнка. После чего, тот весь в слезах и соплях побежал жаловаться матери. Розван уже несколько раз запрещал ей баловать малыша. И она, вместо того чтобы пожалеть, ударила ребёнка по лицу и сказала "слабак".
Больше Мивер не отказывался выполнять задания, которые давал ему отец. Более того, он продолжал тренировки и после того, как его родитель разрешал ему отдохнуть. Розван не мог нарадоваться на малыша. Хотя, его тревожило то, что Мивер лишь выполнял всё что ему приказывали, но никогда не обращался к родителям сам. Более того, он никогда больше не просил о помощи, невзирая на то, сколь трудное поручение ему давали. И… Он больше никогда не обнимал и не целовал свою мать.
И всё же Розван радовался, именно таким он представлял себе своего сына – настоящим мужчиной. Ливет тоже радовалась, но часто по утрам её подушка оставалась мокрой от слёз.
К вечеру третьего дня Мивер к неудовольствию девушки начал проявлять признаки беспокойства. Он постоянно крутил головой, к чему-то прислушивался и не уделял должного внимания обучению. Наконец, она не выдержала:
– О чём ты только думаешь? – накинулась Илейн на него.
– Люди.
– Здесь люди в караване.
– Люди. Лес. Много люди.
– Разбойники?
Он покачал головой, показывая, что это слово ему незнакомо.
– Плохие люди?
Мивер задумался и сказал:
– Не знаю. Люди. Кровь.
– Значит грабители. Надо предупредить Линда.
Девушка покинула предпоследний обоз, на котором они ехали и хотела отправиться в голову колонны. Но не успела. Впереди, преграждая путь, рухнуло дерево, кусты по обе стороны дороги наполнились шумом, а в воздухе засвистели стрелы. Если бы не схвативший и поваливший на землю наёмницу Мивер, то Илейн досталась бы, как минимум одна из них. Юноша запихнул девушку под повозку, а сам остался снаружи служа прекрасной мишенью для вражеских лучников. Но, ни одна стрела не поразила его. Он легко, будто танцуя, ускользал от вестниц смерти. Пытавшаяся вылезти обратно Илейн – всё-таки она охраняла караван и её работа не позволяла ей прятаться – изумлённо замерла, следя за ним. Было что-то завораживающее в движениях юноши. Наконец, после того, как стрелки лишили жизни большую часть купеческой охраны, за дело взялись обладатели оружия ближнего боя. С громкими криками на дорогу высыпали бандиты. Илейн к тому моменту выбралась из под повозки и приготовилась встретить угрозу лицом к лицу, но Мивер заслонил девушку собой и никого не подпускал к ней. Несмотря на то, что оружия у юноши не было.
