Энн наклонилась и коснулась губами щеки молодого человека.
— По-моему, ей с братом повезло. И не волнуйтесь, я не стану ссориться с Джиной. А теперь пойдемте в зал.
Вернувшись, они застали Чарлза Брауна, Стэна и Джину за оживленной беседой. От Энн не укрылся быстрый взгляд, брошенный Джиной на брата, и виноватое выражение на лице Марка. Она не была бы женщиной, если бы чуточку не позлорадствовала. Оставив Марка, Энн подошла к Стэну и нежно дотронулась до его плеча.
— Вечер скоро заканчивается, но танцевать мне еще не надоело. А тебе?
— Правильно, надо ловить момент. — Он тут же поднялся и предложил ей руку.
Слова Энн оказались пророческими — как раз объявили последний танец. Медленный вальс. Энн даже не хватило времени, чтобы обдумать, какими словами высказать то, что она хотела сказать. Она вскинула взгляд на Стэна.
— Чудесный вечер. Представляю, какая теперь будет драка за такси. А я просто с ног валюсь. Можно мне остаться у тебя?
Ну вот — сказано! Стэн и глазом не моргнул.
— О чем речь. Квартирка, правда, не из просторных, но все равно добро пожаловать. Кстати, это безнравственное предложение или ты просто хочешь спать?
Энн поглядела на него. Да, она не ошиблась — на губах его играла улыбка.
— Сегодня я устала. А завтра — кто знает? Но единственное, что мне нужно на эту ночь, — это диванчик, раскладное кресло или, на худой конец, кусочек места на полу.
— Я готов поделиться с тобой даже последней каплей зубной пасты.
Они присоединились к остальным. Энн вовсе не хотелось ссориться с Джиной, поэтому прощание вышло очень милым.
— Спасибо за чудесный вечер, — почти не кривя душой, сказала она. — Вы, ваш отец и брат украсили для меня этот праздник. Но, увы, в понедельник снова на работу и все останется по-прежнему.
Джина была достаточно проницательна, чтобы уловить тайный смысл сказанного.
— Безусловно, — отозвалась она. — И вам спасибо, Энн.
Окончание любого маскарада — зрелище, одновременно смешное и немного печальное, философски размышляла Энн, наблюдая, как расходятся гости в костюмах. Реальная жизнь вновь властно заявляла о своих правах. Последние слова прощания, шутки — и вот они со Стэном остались вдвоем.
Теперь только Энн стало не по себе. И Стэн это понял — он всегда с удивительной тонкостью улавливал малейшие перепады ее настроения. Он ласково обнял молодую женщину за плечи.
— Помни, мы с тобой в Нью-Йорке. Если пожелаешь, то через пятнадцать минут можешь быть дома.
Но Энн уже решилась.
