Появляется Баба Яга. Она останавливается в нескольких шагах от Ведмедева. Тот замечает ее.
ВЕДМЕДЕВ. Кажется, Гриша, и мой черед пришел… (Поднимается на ноги, кладет руку на плечо Опилкину. Обращается к Бабе Яге.) С другом хочу… вместе… Не разлучай, а?…
БАБА ЯГА. Погибать собрался? А ты не спеши, может, помилую…
ВЕДМЕДЕВ. Мне без Гриши, без пацанов этих, что ты шуганула, и жизнь не мила…
БАБА ЯГА. А кто тебе сказал, что Ваня и Саня погибли? (Машет рукой в ту сторону, откуда пришла.) Эй! Субчики-голубчики!
Появляются Ваня и Саня.
ВЕДМЕДЕВ. Ребятки! Живы!
ВАНЯ. Дядя Егор…! (Хочет броситься навстречу Ведмедеву, но замечает деревянного Опилкина.) Ой-ей-ей…!
САНЯ. Почти произведение!
ВАНЯ. Почти искусства!
БАБА ЯГА. Для нас это мелочи. Я бы и не такое могла натворить… (поправляется) …сотворить, да Калина Калиныч не велит. Искусство требует жертв, а он против этого.
ВЕДМЕДЕВ. Верни Григорию облик человеческий! А мы… мы что хочешь сделаем!
БАБА ЯГА. Отсюда уйдете?
ВЕДМЕДЕВ. Хоть золотом меня осыпь, здесь не останусь!
БАБА ЯГА. Ладно, уговорил. (Кивает на статую.) Только и он пусть отсюда уйдет.
ВАНЯ. Уйдет!
САНЯ. Бегом побежит!
БАБА ЯГА (обходит вокруг статуи Опилкина). Раньше, в старину-то, мои бабки и прабабки часто такими делами баловались. По всем лесам истуканов деревянных видимо-невидимо было! Сейчас по музеям их растащили, изучают… (Обращается к Ведмедеву.) Я его не сразу расколдую. Честно сказать, беседовать с ним у меня никакой охоты нет. Я уйду, а уж тогда пусть оживает. (Опилкину.) Анды-шаланды-баланды!
Гаснет свет. Вскоре освещение вновь включается, и тогда становится видно, что на сцене вместо деревянного Опилкина стоит живой. Некоторое время он продолжает изображать статую.
БАБА ЯГА. Прощай и помни обо мне! (Уходит.)
Ваня, Саня и Ведмедев робко осматривают застывшего Опилкина.
ВАНЯ. Кажется, дышит…
САНЯ. Показалось!
ВАНЯ. Кажется, моргает…
САНЯ. Померещилось!
ВЕДМЕДЕВ. Гриша! Ау!
Ваня робко касается Опилкина пальцем. Быстро отдергивает палец.
ВАНЯ. Не чует…
Касается Опилкина и Ведмедев. В этот момент Опилкин оживает и начинает смеяться.
ОПИЛКИН (Ведмедеву). Егор, ты зачем щекочешься?
ВЕДМЕДЕВ. Ожил! Ожил, Гришенька! (Бросается обнимать друга.)
ОПИЛКИН. Что значит ожил? Я, кажется, не помирал…
ВАНЯ (робко). Вы деревянный были…
САНЯ. Заколдованный…
ОПИЛКИН. Я?!
ВЕДМЕДЕВ. Ты, Гришенька. Старушку помнишь?
ОПИЛКИН. Помню. (Ване и Сане). Вы что-то раскололи у нее…
ВАНЯ. Ступу.
САНЯ. И помело разрубили. Мы нечаянно!
