КАЛИНА КАЛИНЫЧ. Когда взрослые разговаривают, дети должны помалкивать.
БАБА ЯГА. А что если «анды-шаланды»… — и дело с концом?
КАЛИНА КАЛИНЫЧ. А зарок? Ты тоже зарок давала, все зарок да вали!
БАБА ЯГА. Я давала, я и назад возьму. Сколько их — древотяпов?
ШУСТРИК. Четверо.
БАБА ЯГА. Всего-то! Одного — в жабу, другого — в колоду, треть его — в муравья, четвертого — в мухомор. Вот и нет больше лесогубов! Раз…! Два…! — и спать пойдем, поздно уже.
КАЛИНА КАЛИНЫЧ. Спокойно спать будешь?
БАБА ЯГА. Ну, понервничаю немного… (Чувствуя за собой вину, сердито.) А их кто-нибудь сюда звал?! И предупрежденье делали!
КАЛИНА КАЛИНЫЧ. Пусть все жители чащи решают. Как все скажут, так и будет.
БАБА ЯГА. У нас все добренькие! Одна я злая!
УМОРУШКА. Что ты, нянюшка! Ты — добрая!
ШУСТРИК (оттопыривая большой палец). Ты — во какая!
БАБА ЯГА. Да? Ну ладно… Как все решат, так пусть и будет…
Уморушка подходит к Бабе Яге и надевает ей на голову венок.
УМОРУШКА. Ты — добрая. А теперь… теперь и красавица!
БАБА ЯГА. Да? Я догадывалась… (Вздыхает.) Тыщу лет прождала, пока это другие заметят! (Поднимается с пенька.) К себе пойду. За венок, за слова добрые — спасибо. А с гостями я утречком еще сама побеседую…
КАЛИНА КАЛИНЫЧ. Тихо-мирно?
БАБА ЯГА. Как голубки поворкуем. (Прощается.) До завтра! (Уходит.)
КАЛИНА КАЛИНЫЧ (глядя в ту сторону, куда ушла Баба Яга). Добрейшее существо! А уж наплели про нее разных небылиц — с три короба!
Свет гаснет.
Раннее утро. Место стоянки лесорубов. Саня и Ваня сидят рядом с палаткой и беседуют. Ведмедев и Опилкин еще спят.
ВАНЯ (с обидой). Не верят они нам!
САНЯ (в тон Ване). Нет, говорят, вещественных доказательств!
ВАНЯ. А лягушки? (Снимает кепку.) Фыр-фыр-пупыр! (Привычно и равнодушно достает из кепки лягушку и выбрасывает ее.)
САНЯ. Ведмедев верит. Это Григорий Сазонович не верит.
ВАНЯ. В школе, говорит, вместо уроков фокусами занимались!
САНЯ. И зачем мы с тобой сюда идти согласились? На мотоцикл везде заработать можно.
ВАНЯ. Это Опилкин все. Считает, что за две недели можно заработать! Тяп-ляп — и мотоцикл ваш!
САНЯ. Тяп-ляп? Как бы нас самих не тяп-ляп!
ВАНЯ. Никто с Опилкиным идти не согласился. Заповедник трогать нельзя! — все так говорили.
САНЯ. А Ведмедев согласился.
ВАНЯ. Друзья они. Ведмедев за Опилкина в огонь и в воду пойдет. «Лезь в огонь!» — скажет Опилкин, и дядя Егор полезет. «Прыгай в воду!» — и дядя Егор нырнет.
Полог палатки широко распахивается, и появляются Опилкин и Ведмедев.
