— Вы знакомы с Виктором? — спросил я, решив внутренний конфликт.
— Который умер? — испытуемый широко улыбнулся. — Да.
Интересно, что именно его так обрадовало? Смерть Виктора или мой вопрос. Может, любит посплетничать?
— Мы были приятелями, — тем временем продолжил испытуемый. — Он мне помогал.
— И вы виделись в ночь перед смертью?
— Нет. Только разговаривали вечером. Виктору было очень плохо. Бедняга расстался с женой.
— Она его бросила? — вот и причина странного ночного визита. Самоубийство?
— Нет. Он подал на развод.
— Почему?
И снова ничего неясно.
— Люди не могут любить на расстоянии, — страшная улыбка не сходила с лица испытуемого. — Такая любовь рано или поздно заканчивается изменой.
Я молча смотрел на график мозговой активности собеседника. А в памяти почему-то всплывал образ Тани. Действительно, сколько еще можно так прожить? Год? Два? Десять? После смерти Чадаева — ученого, спроектировавшего станцию, освоение замедлилось. В ближайшее время больше никого переселять не будут. Проект приостановлен. Достойных последователей у академика пока не нашлось. Можно забыть о тихой семейной жизни на Марсе. Неизвестно на сколько затянется простой. Бросить все, вернуться на Землю? Не получится. Минимальный срок работы на красной планете — три года. Мы же знали, на что идем? По крайней мере, должны были знать?
Маленькая уютная лаборатория. Мониторы, занимающие все стены и даже добравшиеся до потолка. Сотрудники в серебристой вирусоотталкивающей униформе. Несколько столов. И везде люди — пятьдесят сотрудников. Один из самых больших отделов.
— То есть, никаких следов насилия? — в который раз переспрашивал я.
— Никаких, — покачал головой Сергей. — А почему тебя так интересует этот Виктор?
— Знал его, — неопределенно ответил я.
Не хотелось рассказывать о ночном событие. Даже самым близким друзьям. Никому. Это наш с Виктором секрет. А точнее, теперь только мой.
— Естественная смерть, — проговорил Сергей. — Антон, это должно было когда-нибудь случиться. Первый похороненный на Марсе человек. Виктор войдет в историю.
— Ему не было и сорока!
— Организм не выдержал. Мы лишь воссоздаем земной климат. Есть неучтенные факторы. Всякое может произойти.
Я опустил голову, рассматривая черные строки еще незаконченного отчета.
— В медицинском архиве что-нибудь нашлось?
— Мог бы и сам посмотреть, — проворчал Серж, но все-таки ответил: — Все жизненноважные показатели контролировались системой.
— Значит, все было нормально?
