– Нет, я лучше лимонада, чем пива. Крем-сода. И еще есть такой лимонад – «Байкал». Брат в Москве покупал, когда на север на шабашку ездил.
Допиваю пиво, открываю вторую.
– А у тебя что – всегда кто-то дома, как сегодня?
– Не всегда, но часто. Мама работает на «Химволокно», диспетчером. У нее график – сутки через трое.
По дорожке идет старуха с псиной на поводке.
– Ты собак любишь? – спрашивает Ленка.
– Так, не знаю.
– А котов?
– Ну, так.
– А все-таки, кого больше – собак или котов?
– Ну, котов, наверно, больше. А ты?
– Я и тех, и тех.
Я допиваю пиво.
– Ну что, пойдем?
– Пойдем. Давай погуляем по лесопарку.
Мы сворачиваем с асфальта и идем по узким стежкам, попадаем в глубь леса и упираемся в ручей.
– Придется идти назад, – говорит Ленка. – Здесь мы не пройдем.
– Могу перенести, если хочешь.
– Ты что – серьезно? Уронишь, я – тяжелая.
– Ну сколько ты весишь?
– Не скажу.
– Ну и не надо.
Я снимаю кроссовки, потом – носки, сую носки в кроссовки и даю Ленке подержать. Закатываю штаны и беру ее на руки. Она и правда тяжелая, но я прикидываюсь, типа, все нормально. Вода холодная, но это ерунда. Я перехожу ручей и ставлю Ленку на землю. Она улыбается.
После этого гуляем еще по Мир-2, потом переходим по горбатому мосту к площади Победы.
Уже темнеет. Ленка говорит:
– Пошли сядем. Там есть одна скамейка ничего – если только никто не занял.
Скамейка и правда ничего: в глубине, за деревьями – с проспекта вообще не видно, кто на ней сидит и что делает. Я спрашиваю:
– Откуда ты эту скамейку знаешь?
Ленка не отвечает, только улыбается.
Мы садимся. Под ногами валяются бычки, горелые спички и бумажка от печенья «К чаю».
Ленка трогает мой бицепс – он у меня так, ничего особенного, надо будет подкачаться в «конторе». Она спрашивает:
– Ты когда-нибудь спортом занимался?
– Так, мало. Записался в седьмом классе в бокс – на «Спартаке», на Пионерах, – но походил недолго… Выгнали меня, короче.
– За что? Плохо получалось?
– Не, получалось нормально. Выгнали за поведение. Пацаны сделали подлянку тренеру – принесли хлопушку, разобрали, и ту фигню, которая внутри, подложили под стул. Он сел – она стрельнула. А я ближе всех стоял.
– И что, он сразу на тебя подумал?
– Не, не только на меня. Он и других раскалывал, но никто не признался. Вот он меня и выгнал.
– А ты знал, кто подложил?
– Ясный пень, знал.
– И тот пацан не признался, что это он?
– Нет, конечно. Он что, дурной? Его не засекли – и хорошо.
– А я на плавание в Дом спорта два года ходила – пятый и шестой класс. Потом бросила – на соревнования надо было ездить по республике, все такое, – а мне лень было.
