– Свинья ты.
– Зато ты хлюпик и бумажная душа!
– Может, что другое выучишь?
– Если я что другое скажу, у тебя уши завянут!
Писарь зевнул и взял с подноса вино.
– Будешь? – спросил он Альфарана, сорвав зубами пробку и влив в себя где-то треть пол-литровой бутылки.
Некромаг мотнул головой. Ему не давал покоя какой-то странный шум, идущий из центра рынка. Пытаясь прислушаться, он выглянул из-за палатки.
– Ничего…
– Ты о чем?
– Шум. Будто драка.
– Фа-а-а-а, фофо фефе фафо?
Лий насмешливо посмотрел на Трирха с набитым ртом.
– Хряков не спрашивали.
– Я не хряк!
Теперь уже насмешливо смотрел Альфаран, причем на обоих своих товарищей.
– Вы что, не понимаете? Вот зацените, будет тут какой-нибудь головняк. Если что серьезное, то шум поднимется до самого верха. Копнут.
– А-а-а-а, понял-понял, – Лий перехватил инициативу, – и если что, то вздрючат нас. Почему мы не успокоили, и все такое.
– Я не доел!
Некромаг неторопливо взял вино и отдал одну бутыль писарю, положив вторую в голенище сапога. После чего так же неторопливо, можно даже сказать изящно, заехал ногой аккурат под поднос с едой.
И упал на землю, получив удар под подбородок.
– Да ты охренел!! – Лицо Трирха покраснело до цвета сваренного рака. По широкой груди медленно стекали остатки душистого соуса с чесноком.
– М-да… это тебе придется песком оттирать, – писарь неторопливо провел пальцем по соусу. – А вот это, – указал на набухающий синяк под челюстью некромага, – будет болеть. И нехило. Пошли, что ли?
Уже оправившийся и спокойный бугай Трирх подал руку все еще лежащему Альфарану. Получил подсечку. Упал. Подскочил – снова получил – и снова упал. После чего сам ухватился за протянутую руку уже вставшего некромага, еще раз отряхнул мундир, и троица выдвинулась по направлению к центру рынка.
Там действительно что-то было. Обыкновенный человеческий гомон сдабривался глухими ударами и тоскливым чавканьем.
В конце концов Альфаран не выдержал.
– Трирх, какого хрена? Гаркни на них, пусть дорогу уступят!
Тот послушно исполнил просьбу.
– Ну не так же…
Большинство стоящих к троице людей тихо и молча рассосались неведомо куда. Те самые шумы, правда, не прекратились, однако теперь стало хотя бы видно что и как.
В центре рынка стояли кругом несколько деревянных будочек – специальные места для торговли, можно сказать, элитные. Теперь же две из шести будок были снесены, и товар, хранившийся в них, был полурассыпан, полуразмазан по земле. И если для цветных тканей это было плачевно, но все же переносимо, то продукты с Иллидианиса этого стерпеть не могли. Причиной такого разгрома являлась лошадь, в данный момент валявшаяся на боку. Что странно, была она без сбруи и даже без клейма. А дерущиеся торговцы и издавали львиную долю того самого шума.
