Несчастный вид допрашиваемого здорово позабавил Койруфта. Опустив автомат, он подошел ближе и тронул Липскера за плечо. Тот сразу обернулся, да так резко, что тут же упал со стула.
Он упал, раскинув руки, и Койруфт увидел, что в груди у Липскера огромная дыра. Трудно было даже предположить, чем нанесли такое увечье.
Первым пришел в себя Малоун, однако он не успел ничего предпринять, поскольку сбоку к нему шагнул человек и, приставив к голове агента дробовик, нажал на курок.
Койруфт прыгнул и успел достать этого парня ногой, однако Малоуна спасти он уже не смог. Понимая, что снова запаздывает, агент попытался вскинуть автомат, но еще один выстрел спереди хлестко ударил по руке, и оружие выпало на пол.
«Уходить!» – решил Койруфт, понимая, что обязан оповестить остальных.
Резкий поворот, прыжок, но очередь из трофейного автомата прошлась по его спине. Это было больно, невыносимо больно, но еще более обидно.
Не останавливаясь, Койруфт завернул за угол, где возле самого выхода по-прежнему возился рабочий.
Агент еще не успел ничего подумать, когда механик выдернул стопорную чеку, и страшное давление воздуха с характерным хлопком выбило мешавшую пробку, увенчанную тяжелым наконечником от пожарного багра.
Чудовищным ударом этот заряд сбил Койруфта с ног и остался торчать в его груди. Тем не менее агент попытался подняться и сделал бы это, если бы подо– спевший Сокс не стал добивать его из дробовика.
Выстрелив из ружья не менее пяти раз, он покачал головой и, сплюнув, сказал:
– Ну ты посмотри, какие живучие – никаких патронов не хватит.
Из галереи появился бригадир гидравликов Янис Пельш, который играл роль подсадной утки и заманивал врага в западню.
– Так, Расмус! Заряжай свою пушку еще раз!.. – распорядился он. – На случай, если они снова сунутся сюда.
– Только помогите багор вытащить!.. Я же не трехжильный!.. – попросил Расмус.
– Хорошо, я и Брин встанем на тушу, а вы с Соксом дергайте.
Прошло полчаса с того момента, как Туссено по– явилась на экранах малой звездочкой и теперь росла на глазах, напоминая штурману Клодде и капитану Гальеру, что наступают последние часы их жизни.
Между тем в рубке снова находился лоцман, который внимательно следил за всеми действиями грузоперевозчиков.
Его высокомерие сменилось явным беспокойством за состояние груза, и он озабоченно следил за показаниями поперечных колебаний, когда корабль натыкался на очередную гравитационную яму.
– Ровно в восемь мы заканчиваем вахту, – произнес капитан, подозревая, что Лукас будет против. И он не ошибся.
