Лицо его сделалось непроницаемым, словно высеченным из камня.
— Может, вы и правы, но речь сейчас не обо мне, а о вас. Вы мне напоминаете Спящую Красавицу из сказки, которую может разбудить только поцелуй Принца. Я, конечно, не принц, но чем черт не шутит…
Он рывком притянул ее к себе, и не успела она понять, что происходит и как-то воспротивиться, как его губы уже завладели ее губами. Рейчел была настолько ошеломлена, что позволила ему целовать себя. Никто из ее знакомых мужчин никогда бы не решился на столь дерзкую выходку, и это застигло ее врасплох.
Через несколько мгновений Рейчел пришла в себя, но почему-то не торопилась оттолкнуть его. Губы и язык Ника творили с ней что-то невообразимое. Да, целоваться он умеет, промелькнуло в ее затуманенном мозгу.
Она должна остановить его, но, казалось, силы покинули ее. Надо дать ему понять, что его поцелуй нежелателен, что он ей неприятен, но… так ли это? Разве не этого ты втайне хотела, ждала все эти годы? — спросила она себя и вместо ответа еще теснее прильнула к нему.
Ник почувствовал эту перемену в ней, почувствовал, как она сдалась, уступила его натиску, и вздохнул. Он только хотел немножко наказать ее за высокомерие, приоткрыть глаза на другой мир, который существует вокруг нее. Хотел застать ее врасплох, заставить сбросить маску холодной отчужденности, которую она надевала на себя по утрам вместе с одеждой.
Но едва только их губы соприкоснулись, как он позабыл обо всех своих намерениях и мог ощущать лишь тепло податливого женского тела под своими руками, мягкость губ под настойчивым напором его рта, трепет пальцев, лежащих на его груди.
Ник хотел проучить ее, но это она преподала ему урок, показав, что и он не свободен. Не свободен от порывов, увлечений, чувств. От участия. Не свободен от этой женщины. Уже не свободен.
Когда его губы наконец оторвались от ее рта, Рейчел едва осмелилась перевести дыхание, настолько была захвачена стремительной пылкостью этого поцелуя. Страстностью своего отклика.
Он криво улыбнулся, но глаза пытливо вглядывались в ее лицо, словно пытались проникнуть в ее мысли. Глаза ее горели от возбуждения, и каждая клеточка в теле трепетала.
— Ну вот, — хрипло сказал он, — на вашем прекрасном лице и появилось несколько очаровательных морщинок… — он опустил взгляд ниже, — а на вашей безупречной блузке — несколько премилых грязных пятен.
Она взглянула на себя и внезапно залилась краской. Грязные пятна на блузке живо напомнили ей о тех ощущениях, которые она испытала в его объятиях. В этот момент зазвонил ее мобильный телефон, висевший на кожаном шнурке на шее, и это избавило ее от дальнейших неловких объяснений. Взглянув на дисплей, она увидела, что звонит Сюзанна.
