Вскоре Ванесса с огромным облегчением поняла, что совершенно зря опасалась не устоять перед Куртадом. Если он и попытается соблазнить ее, у нее достанет сил отказать ему. Да, иногда она попадает под власть его обаяния, но это временная слабость. Ей никогда не нравились такие вот плейбои, уверенные в том, что могут без труда победить любую женщину. Она не сомневалась, что Морис Куртад коллекционирует любовниц, как школьник марки.
Вновь обретя душевное равновесие, Ванесса смело посмотрела в лицо Куртаду и поставила на стол нетронутое виски.
— Что ж, — проговорила она, — не знаю, как вы, но я, раз уж наша встреча все-таки состоялась, хотела бы перейти к делу. Вы говорили, что должны сообщить мне нечто очень важное. — Она откинулась на спинку стула и выжидающе посмотрела на него. — Пожалуйста, говорите. Я вас слушаю.
Вместо ответа Куртад отпил еще виски и с интересом посмотрел на нее.
— Вы что, никогда не отдыхаете?
— Я пришла сюда не отдыхать. Я пришла выслушать вас. Мне казалось, что вы пригласили меня сюда именно ради этого.
— Не волнуйтесь. Я все вам расскажу. Но можно, я сначала выпью свое виски? У меня был совершенно сумасшедший день.
— Да ради Бога! Допейте все, что пожелаете. — Ванесса подчеркнуто равнодушно посмотрела на него. Ей доставляла бесконечную радость мысль, что ему тоже пришлось нелегко. Она нетерпеливо заерзала на стуле. — Так какие у вас предложения? Будем молча сидеть друг против друга, пока вы допиваете свое виски, или заведем светскую беседу?
— Предпочитаю беседу.
— Ладно. Тогда предлагайте тему. Что будем обсуждать? Рестораны? Кино? Как и где лучше проводить отпуск? Или расскажем друг другу о нашем прошлом? Я — за. Люблю слушать страшные сказочки.
Куртад добродушно улыбнулся.
— Это, кажется, называется английским юмором? — Он отпил еще виски, глядя на Ванессу поверх стакана. — Знаете, что мне больше всего нравится в англичанах? Вы никогда не теряете чувство юмора.
— Разве? А вот мне французы совершенно не нравятся… с некоторых пор. Возможно, это и несправедливо. Ведь нельзя же судить обо всей нации по кому-то одному вроде вас. Тем более я подозреваю, что вы не похожи на настоящего стопроцентного француза. В вас случайно нет иных примесей?
— Должен вас разочаровать. Ваш покорный слуга — самый типичный француз — обаятельный, цивилизованный, со всеми прочими исключительными галльскими качествами. — Говоря это, он не сводил с Ванессы глаз и продолжал улыбаться.
