Он был предупредителен с ней, усердно пытаясь исполнить все ее желания, был добр и заботлив, но во всем этом больше не чувствовалось любви. Ни разу со времени несчастного случая он не поцеловал ее в губы. Целовал в лоб, в щеку, даже целовал ей руку, но не в губы. Он бережно ухаживал за ней, будто она была сделана из хрусталя, но ни разу с тех пор они не поговорили, между ними не существовало больше ни духовной, ни душевной близости. Только пустые, поверхностные разговоры. Но ведь и раньше он не допускал ее в свой внутренний мир, не так ли?
Уставившись в тарелку с тушеным мясом и овощами, которую муж поставил перед ней, Каролина вновь ощутила ком в горле, всегда появлявшийся перед едой. Из-за этого было трудно глотать.
— Алекс… — начала было она с намерением наконец-то поговорить, но он быстро прервал ее, будто боясь того, что она может сказать.
— Нас пригласили на вечеринку, — тихо произнес он.
Она встревоженно посмотрела на него.
— Сегодня утром я получил письмо. Нас приглашают в эту пятницу. Я напишу, что мы не сможем пойти.
— Да, конечно.
— Но, боюсь, они не сдадутся. Это мои старые приятели, Аннабелла и Флетчер, приглашают на пятую годовщину свадьбы. Почему ты не ешь?
Каролина попыталась съесть что-нибудь, но, проглотив два маленьких кусочка, отложила вилку в сторону.
— Думаю, мне лучше пойти спать. — Не глядя на него и не дожидаясь ответа, Каролина поспешно вышла из кухни и поднялась к себе.
Закрыв за собой дверь, она прислонилась к ней и почувствовала, как к глазам подступили слезы. Так не может больше продолжаться. Пять часов вовсе не время, чтобы отправляться спать, но, казалось, было гораздо легче находиться в одиночестве в своей комнате, чем сидеть с ним внизу, ни о чем не говоря.
Чувствуя слабость, она подошла к старинному туалетному столику и опустилась в кресло. Подперев руками подбородок, Каролина стала рассматривать себя в зеркале. Ее волосы, некогда такие пышные, висели тонкими прядками, а под большими грустными глазами появились синяки. Она выглядела уставшей и больной. Так больше не может продолжаться, сказала она себе. Я не первая и не последняя женщина, потерявшая ребенка… Но ведь дело не только в ребенке?.. Алекс — вот главная, если не единственная причина ее страданий.
