Как во сне, едва веря в происходящее, она вошла с Алексом в лифт следом за посыльным. Он не смотрел ей в глаза, но его рука крепко сжимала ее ладонь, пока они поднимались. Он был напряжен. Пройдя за посыльным, они вошли в свой номер. Алекс дал бою чаевые и шепнул на ухо:
— Можешь не спешить с багажом.
Тот слегка усмехнулся.
— Хорошо, сэр. Желаю приятно провести время.
— Этим мы и собираемся заняться, — сказал Алекс, закрывая за ним дверь. Потом он повернулся к Каролине. — Разве не так?
— Да. Но я не понимаю… — начала она.
— Понимание может подождать. Иди-ка сюда.
С радостью подчинившись, она стянула с себя пальто и упала в его объятия.
— Не отпускай меня никогда.
— А я и не собираюсь.
Вдыхая его запах, чувствуя его тепло, она прошептала:
— Было так тяжело.
— Да, нам обоим. Я никогда не считал себя дураком до недавнего времени…
— Я думала, ты хочешь быть с Присциллой…
— Да никогда в жизни. Ты что, правда думаешь, будто я хочу, чтобы поведение моей жены было продиктовано скукой?
— Нет, но… но она так красива.
— Ты в тысячу раз красивее.
— Нет…
— Да.
Она подняла голову, чтобы взглянуть на него, и дотронулась до его лица.
— Мне было бы гораздо легче, если бы она была такой, чтобы ее можно было ненавидеть. Но ведь она не такая. Мне она даже понравилась.
— Мне она тоже нравится, но не в качестве жены. Я думаю, спальня там…
Дрожащим голосом Каролина произнесла:
— Можешь ли ты себе представить, как давно я мечтала это услышать?
— А знаешь ли ты, как давно я мечтал это сказать?
Он взял ее на руки, отнес в спальню и положил на огромную кровать. Сняв с нее и с себя свитера, он лег рядом и крепко прижал ее к себе.
— Алекс, — начала было она.
Он закрыл ей рот поцелуем.
— Объяснения могут подождать. Правильно? — оторвавшись от нее, произнес он.
— Да.
В промежутках между поцелуями, объятиями и ласками, дрожа от нетерпения, они стали снимать друг с друга оставшуюся одежду.
— Займись со мной любовью.
— Это я и собираюсь сделать.
Постель была теплой и мягкой. В их слиянии было нечто первобытно-дикое, но нетерпеливо-исступленные ласки вскоре перетекли в медленные, томительные, сводящие с ума. Древний, как сама Вселенная, экстатический ритм изматывающего наслаждения… Такого Каролине еще не доводилось испытывать.
Позже они лежали обнявшись и неспешно целовались, касаясь друг друга, любя. Так они ласкались, говоря друг другу нежные слова, пока в комнате не стало совсем темно. Тогда они крепче прижались друг к другу и заснули. Спали они недолго, около часа, а когда проснулись, опять занялись любовью.
