— Что? Очередная тайна прошлого? Не думаю, что Анет купилась бы. Скорее всего, понеслась бы выяснять, насколько эти сведения достоверны, если не к тебе самому, то ко мне — это точно. Да и знает она о том, что в прошлом у тебя хорошего ничего не было. Это не повод срываться на Землю, даже не попрощавшись.
— Нет, Стикур, — сжал зубы Дерри. — Это не прошлое…
— А что же тогда?
— Кое-что из настоящего…
— Не понял?
— Помнишь, когда я вернулся от Сарта, ты спросил меня, что произошло и почему я такой злой?
— Помню, но ты тогда ничего мне не ответил, пробормотал что-то неразборчивое и пообещал рассказать потом. Но после этого мы узнали, что Оля и Анет исчезли, и наш разговор так и не состоялся.
— Ну так слушай сейчас. Я с самого начала подозревал, что все не так просто и радужно в предложении Адольфа о сотрудничестве. Я знал, подвох должен обязательно где-нибудь быть. Только до визита в Кен-Тартан, где теперь обосновался Сарт, не догадывался, где именно расставлена ловушка. У Сарта меня ждал сюрприз.
— Сюрприз?
— Ага, такой не хилый сюрприз, который выбил меня из колеи на какое-то время. Я сначала даже поверить не мог, впрочем, до сих пор не могу. Лина, она жива.
— Что?
— Что слышал. Лина и была ловушкой, а точнее приманкой, рассчитанной только на меня. Ты бы видел, как Сарт обставил нашу встречу! Все было продумано просто гениально, чувствовалась умелая рука Адольфа, к сожалению знающего меня слишком хорошо. Из этой паутины я не должен был выпутаться.
— Но ты выпутался?
— Да, — Дерри поежился от воспоминаний, — и достаточно легко, несмотря на все усилия Лины и наркоту Сарта.
— Не знал, что ты еще и наркоман.
— Знаешь, что нет. Но понимаешь, от наркотического дыма, который буквально окутал все в замке Сарта, не так-то просто укрыться. Он расслабляет, рассеивает внимание и заставляет совершать необдуманные поступки. Честно сказать, раньше я был более стойким к его воздействию. В тот день я был готов сдаться и поверить в то, что нужен Лине. Но, во-первых, она сама мне уже не нужна. Несмотря на ее воскрешение, она для меня так и осталась приятным и горьким прошлым. А во-вторых, если бы она любила меня, то за пять лет нашла бы способ сообщить мне, что жива, и тогда все могло бы быть по-другому. Впрочем, — ксари задумался, — сейчас это уже неважно. Лина — это прошлое. Я посмотрел на нее без розовых очков, и мне не понравилось то, что я увидел.
— В смысле?
— В прямом. Когда любишь, идеализируешь человека, и я не был исключением. Я предпочитал не замечать того, что Лина просто лицемерная наркоманка. Она была любовницей Сарта до встречи со мной, во время нашего романа, после того, как я ушел из синдиката. И сейчас ничего не изменится. Раньше я находил этому объяснение, а сейчас — нет, как, впрочем, не нахожу оправдания ее пристрастию к некоторым наркотикам. Да и вообще, многое из того, что раньше виделось в одном свете, сейчас видится совсем в другом. Может, я просто стал законченным циником?
