Конная разведка переглянулась.
— Сюда смотреть! — рявкнул Альварадо и вскочил на коня. — Бьем только в лицо!
Он взвесил в руке длинное тяжелое копье и сделал отточенный многократной тренировкой удар.
— Ни в коем случае не в хлопковый панцирь, — застрянет!
Разведчики усмехнулись. Это они и сами знали.
— А если копье перехватили рукой, делаем так…
Альварадо повернул коня кругом, четко показывая, как вместе разворотом всадника, проворачивается в руках противника и копье.
— Ни за что не удержит!
— А если он сумеет перехватить? — раздалось из гущи отряда.
— Зажми копье подмышкой и тащи его за собой, — тут же продемонстрировал Альварадо. — Это же азбука! Что вы, как дети?!
Разведчики загудели.
— И держаться всем вместе! Чтобы не вышло, как с Педро де Мороном!
Воины потупились. Морона — отличного наездника подвела самонадеянность. При поддержке всего двух товарищей он врезался в ряды врага, и лошадь была убита, а всадника мигом связали, взвалили на спины и потащили прочь.
Лишь с огромным трудом уже простившегося с жизнью Морона спасли, но вот лошадь… тлашкальцы мгновенно сообразили, какую удачу даровали им боги, точно так же подхватили Громового Тапира и, несмотря на яростные попытки Альварадо отбить павшего боевого товарища, мгновенно уволокли коня в глубокий тыл.
Как спустя несколько дней сообщили пленные, внушающего суеверный ужас Громового Тапира воины-гонцы расчленили, а части тела и особенно голову пронесли по всем селениям, объясняя, что если даже это чудовище можно отправить к праотцам, то уж якобы сбежавших из преисподней «мертвецов» — тем более.
Это и было самым опасным.
* * *
Все шло даже лучше, чем думал Шикотенкатль. Пронесенная сначала по войскам, а затем и по самым отдаленным горным селениям голова Громового Тапира произвела колоссальное впечатление. И когда войска сошлись под Теуакасинго, тлашкальцы уже не боялись — ни лошадей, ни, тем более, кастилан. Бойцы даже делали ставки на то, чей отряд первым убьет очередное чудовище и, как сообщили вождям наблюдатели, ранили не менее четырех свиноподобных гигантов.
Определенно были потери и среди самих кастилан. Нет, пока Шикотенкатль трупов не видел; наученные горьким опытом с павшей лошадью и, поддерживая о себе славу давно уже мертвых, и в силу этого бессмертных «духов», кастилане хоронили солдат в обстановке полной секретности. Но опять-таки наблюдатели утверждали, что серьезные ранения получили никак не менее полусотни врагов. Да, и отступали «мертвецы» с поля боя у Теуакасинго, пусть и в полном порядке, но явно потрясенные своим внезапным и страшным разгромом.
