Судья и бальи выслушали все это с серьезностью, подобающей представителям высокой судебной власти, и заявили, что должны подняться к бесноватым и сами убедиться в происходящих с ними чудесах. Экзорцисты не возражали, однако заметили, что дьяволы, возможно, утомились и больше отвечать не захотят. Когда посетители вошли к бесноватым, те и в самом деле вроде бы немного успокоились. Миньон воспользовался этим моментом, чтобы отслужить обедню; бальи и судья благочестиво слушали, и на протяжении всей службы дьяволы никак не осмелились себя проявить. Было, правда, опасение, что они выразят свое недовольство во время возношения святых даров, однако все прошло совершенно спокойно, и только у сестры-белицы сильно дрожали руки и ноги, но это оказалось и все, что можно было этим утром занести в протокол. Между тем Барре и Миньон заявили судейским, что если те придут еще раз часам к трем, то дьяволы, набравшись тем временем сил, снова заявят о своем присутствии.
Желая довести дело до конца, чиновники вернулись в назначенный час в сопровождении г-на Ирене Дезюмо из церкви святой Марты и увидели, что в спальне полно любопытных: дьяволы и в самом деле дали о себе знать.
Как обычно, настоятельница страдала сильнее, и в этом не было ничего удивительного, поскольку по ее собственному признанию в ней сидело целых семь дьяволов: она корчилась в страшных судорогах, на губах у нее выступила пена, словно в припадке буйства.
Столь мучительное состояние не могло не отразиться на здоровье настоятельницы, и Барре спросил у дьявола, когда тот ее оставит. «Cras mane» — «Завтра утром», — ответил он. Священник продолжал настаивать, желая выяснить, почему дьявол не желает сделать это тотчас же. Настоятельница выдавила из себя слово «Pactum» — «Договор», затем «Sacerdos» — «Священник», и наконец, «Finis» или «Finit»[18] — даже стоявшие рядом не расслышали как следует: явно опасаясь сказать что-то не так, дьявол заставил монахиню говорить сквозь зубы. Объяснение выглядело не слишком убедительно, и оба судьи потребовали, чтобы допрос был продолжен, однако дьяволы, по-видимому, выдохлись и говорить отказывались; к каким суровым средствам ни прибегали экзорцисты, бесы упорно молчали. Тогда, под молитвы и литании, на голову настоятельницы возложили дароносицу, но и эта мера не дала желанных плодов, хотя кое-кто из присутствующих утверждал, будто корчи настоятельницы делались сильнее, когда произносились имена некоторых блаженных, как-то: святых Августина, Иеремии, Антония и Марии Магдалины
