– Ах, ты, шалунишка, – прохрипел Мишка, проводя красивый апперкот, и первый, кто осмелился к нему подлететь, удалился обратно, схватившись за пострадавшую челюсть.
Они переглянулись с Глебом, поняв друг друга с полуслова, схватили каждый со своей стороны тяжелый стол, с которого посыпались остатки еды и посуды, и, изрыгая индейские вопли, пошли на таран в направлении выхода. Вознесли его, рыча от натуги, и отправили в полет, упоенно матерясь. Трудно быть вежливым, когда ты прав. Но злые аборигены продолжали наседать, не считаясь с потерями. Любаша вертелась на одной ноге, прикрывая отход товарищей, разила носком и пяткой тех, кто подставился. Вырвался нож из переломанной руки, помчался к потолку, вернулся, красиво вонзившись в пол. Жилистая девица, превратившись в разъяренную фурию, бросилась на Машу, обидевшую ее Назарио, но девушка уже ждала – красивое движение донышком ладони сверху вниз – в нос! Состояние, как после апперкота, брызнула кровь, и девица закружилась, теряя ориентацию. На Глеба навалился рычащий, как тигр, небритый мачо, и он на миг растерялся. Бить такого по морде – только обозлить. Ударил нападавшего по артерии, в боковую часть шеи, и уже не отслеживал результат, понимая, что это больно и надолго.
Метались официанты, хватаясь за головы, из кухни выскакивали усатые повара, наперебой ругались, умоляли прекратить этот вандализм, кричали, что уже вызвали полицию. «А мы виноваты?» – думал Глеб, разбивая пустой бутылкой от «Anejo» чью-то дурную голову (отличная, кстати, текила, самая дорогая, с выдержкой не менее шести лет). За полторы минуты помещение ресторана обрело такой вид, будто по нему пронеслась орда остготов. Перевернутые столы, сломанные стулья, битая посуда, остатки еды, разбросанные по полу. Стонали люди, кто-то полз, держась за голову, оставляя за собой кровавую дорожку. Не желающие ввязываться в драку жались к стенке, выкрикивали ругательства, подбадривали «соплеменников». Самые отчаянные продолжали наседать, размахивая кулаками и ножами и перекрывая спецназовцам путь к выходу.
– Хватайте их! – вопил рябой тип, выбежавший из кулуаров. – Кто они такие?! Они заплатят за все, что натворили!!
«Из министерства мы, – прошептал Глеб, – по созданию чрезвычайных ситуаций».
– Но это несправедливо, – хрипел Мишка. – Это двойные стандарты… Ведь если разобраться, нас спровоцировали…
Последний рывок – бросились дружно, могучей кучкой. И столько ярости, драйва, напора… что мексиканцы дрогнули, те, кто не успел попасть под горячую руку, бросились врассыпную, а те, кто успел, торопливо отползали, чтобы их не раздавили обломки мебели.
