– Вы никогда не работали в РОВД на Нивках? – тихонько спросил я, снова приглядываясь к лицу, казавшемуся мне слегка знакомым.
– Служил, – кивнул он.
– Сейчас идем праздновать, – твердым голосом, словно пытаясь загипнотизировать милиционера, произнес я.
– Я не могу, я на службе, – пробормотал он, но обычная милицейская самоуверенность в его голосе больше не присутствовала. – Я сейчас.
Он достал из кармана рацию и отошел в другой конец комнаты.
– У меня сейчас три пары на очереди, – бархатная дама просяще посмотрела мне в глаза.
– Уходим-уходим, – зашептал я, а сам уцепился взглядом за ополовиненную бутылку шампанского. – Вот только еще по бокальчику!
На втором бокале к нам присоединился и капитан ГАИ. Видимо, переговоры по рации дали положительный результат.
– Только я в публичных местах не могу, – сказал он.
– Ничего, мы найдем какое-нибудь непубличное место! – пообещал я ему.
Киев. Октябрь 2015 года. Ночь.
Странный сон беспокоит меня уже часа два. Словно я сижу в тюремной камере, в одиночке. Наглухо закрытой с двух сторон, и изнутри, и снаружи. При этом ключи от внутренних замков висят тут же, на гвоздике, вбитом в стенку. И кто-то ко мне стучит. Железную дверь с наружной стороны уже отперли. Но я никого не впускаю. Не реагирую на настойчивый стук. Только поглядываю на два ключа, висящих на гвоздике. Это ключи от моей внутренней свободы. Наружу они меня не выведут, но зато в мой внутренний мир я сам решаю, кого пускать.
– Сергей Павлович! – слышен мне из-за двери женский голос. – Вам посылка!
«Какая посылка? – думаю я недоверчиво. – В тюрьму – и посылка? Нет, не верю! Вам что-то другое от меня надо!»
На самом деле я теряюсь в догадках. Осматриваю невыразительный интерьер моей камеры, прицениваясь к бедноватой обстановке: мол, что они хотят у меня забрать? Библию, лежащую на тумбочке возле кровати? Вряд ли! К тому же эта Библия на украинском языке, а женщина за дверью говорит по-русски. Может, телевизор? Я озираюсь на маленький «Самсунг» в дальнем углу камеры. И тут же отрицательно качаю головой. Зачем им такой маленький телевизор? Что же еще? Холодильничек, на котором стоит этот «Самсунг»? Тоже старый и маленький. Ну не знаю! Я мысленно развожу руками. Может, действительно посылка?
Нехотя поднимаюсь с кровати, снимаю с гвоздя ключи. Отпираю двери.
Передо мной женщина, а в руках у нее – картонный ящик. Сбоку стоит капитан внутренней службы.
– Что ж вы так, Сергей Павлович? – с укором произносит он. – У нас уже ноги болят ждать, пока вы дверь откроете.
