– Горько! – крикнул я, но голос мой тут же был впитан влажным воздухом.
Дима и Валя поцеловались. Мы со Светланой переглянулись. От наших брата и сестры исходило сияние счастья. Оно рвалось наружу через их взгляды, через их улыбки. Здоровым людям, казалось, никогда не бывает так хорошо. По крайней мере, именно это я подумал, глядя на Диму и Валю.
– Здесь можно кричать – все равно никто не услышит, – сказал я Диме.
Он рассмеялся. Потом крикнул, обернувшись к своей невесте: «Я люблю тебя!»
Я оглянулся по сторонам. В ресторане пока сидели только две пожилые пары, но они, казалось, не услышали крик Димы.
– Я люблю тебя, – прошептал я, глядя на Светлану.
– Что? Я не расслышала! – Она наклонилась ко мне. – Что ты говоришь?
– Горько! – повторил я погромче.
– Горько! – поддержала она меня.
Потом, после девяти часов, мы сбросили простыни и купались нагишом в глубоком месте ресторанного зала, там, где вместо столиков стояла в воде барная стойка.
Дима и Валя замкнулись друг в друге. На нас они не обращали внимания. Они баловались в воде, ныряли.
Мы вели себя более сдержанно, хотя взгляд мой то и дело сползал на красивую «яблочную» грудь Светланы.
Пили только шампанское. Около одиннадцати я тайком принес свою «Минолту», и пожилая женщина с соседнего столика щелкнула нас по моей просьбе. Свадебное фото на память. Четверо взрослых, счастливых, голых, стоящих по колени в кислой минеральной воде. Свадьба «по-швейцарски» с украинским акцентом.
Под конец ужина мне стало немного грустно. Я вдруг понял, что и Валя обладает телом идеальной красоты и такой же «яблочной» грудью, как и ее сестра. Я позавидовал Диме, у которого впереди – брачная ночь в роскошном номере пятизвездочного отеля. А мы со Светланой будет ночевать через стенку этажом ниже.
Мои грустные предчувствия не оправдались. Светлана впустила меня к себе, и брачная ночь раздвоилась, она досталась всем нам. «В этой минеральной воде много железа», – говорил «главврач» лечебницы о ресторане. Я слизывал с кожи Светланы кисловатое, растворенное в воде железо. Гладил ее, ласкал ее грудь, упругую, как резиновый мячик моего детства. Я был счастлив.
Только поздним утром за завтраком вспомнил, что профессор так и не пришел на наш свадебный ужин.
