– Вы же потом назад прилетите, – говорила мама, сдерживая в глазах слезы. – Вы же там не останетесь! Я буду вам помогать, буду внуков нянчить! Ты и Диме скажи, пускай они уже возвращаются! Мне скучно одной! Тебя я раз в три месяца вижу, и то только на пять минут заезжаешь! А Дима. Раз на ребенка решились, значит, выздоровел он уже! Да и тебе его лечение в копеечку влетает!
В этом она была совершенно права. Сбережения мои были на исходе. После запланированных трат на проживание и клинику на моем счету в родном «Укрэксимбанке» останется тысяч пятнадцать долларов. А следующий «инвойс» от клиники Димы и Вали потянет тысяч на тридцать. В этот момент по западным стандартам я стану банкротом, а Валю с Димой отправят на улицу.
Размышления мои не были особенно жизнерадостными. Я слушал гудение двигателей «боинга» и думал о том, что еще перед родами мне предстоит нелегкий разговор с Димой. Все, что мог, я для него сделал. Даже больше. Но теперь он становится нормальным человеком, у него будет семья и ребенок. У него есть жилье в Киеве. Квартира у мамы, слава богу, трехкомнатная. В Киеве, если что, он всегда может рассчитывать на мою помощь.
Светлана все дремала. Снова подошла стюардесса. Шепотом спросила, просмотрел ли я меню. Я прошептал в ответ:
– Да, просмотрел. Лосось с рисом.
– А пить? – спросила она.
– Минеральную, без газа.
Вчера утром, когда я заехал на службу, Нилочка подарила мне крестик из бирюзы на красном шнурке. «На счастье!» – сказала она, а я чуть не рассмеялся. Поцеловал ее в губы, как-то легко и естественно.
Я пришел, чтобы последний раз перед отъездом просмотреть бумаги на столе. Бумаг было множество. Самые важные, касающиеся дел, против которых у меня не было возражений, я завизировал и положил в папку с надписью «Министру». Остальные лежали стопкой на левом краю стола, и у меня не было ни малейшего желания с ними разбираться.
– Я их аккуратно сложу! – заметив мое беспокойство, пообещала Нилочка.
– Ты их сложи так, чтобы больше их никто никогда не видел, в том числе и я! – попросил я полушутливо.
– Ой, – встрепенулась она вдруг. – Я же забыла сказать, вам Догмазов вчера звонил, просил разыскать его!
– Вернусь – разыщу! – кивнул я.
Она стояла одетая в зауженную в коленях черную юбку. Белая блузка с кружевным воротничком придавала ей свежести, подчеркивала молодость и намекала на невинность. Она и в этот момент казалась мне удивительно привлекательной. Во влажных глазах я прочитал просьбу не забывать ее. Я крепко обнял ее на прощанье и пообещал звонить.
