Стас развернулся, навел пистолет на голову беснующегося попа. Феогност ухватился рукой за косяк, пополз на пол, на губах его появилась пена.
– Не старайся, батюшка, Он тебя не услышит, а если и услышит, то плюнет и отвернется. Ты же не настоящий, ты как вор-«апельсин», что сам себя короновал или толпа таких же… ряженых, декоративных…
Стас подобрал пластиковый чемоданчик, положил в него «беретту», открыл дверь. Из квартиры он вышел последним, бросил на пол деньги. И услышал за спиной цоканье каблучков – монстр из вивария Цупиковой бежал за своим вознаграждением.
Домой ехали в полном молчании, даже друг на друга старались не смотреть. Хуже всех приходилось Лешке: его раздирали эмоции, ему хотелось поговорить, но никто не разделял его порыва. В метро Стас немного отстал от своих, позвонил Вере.
– Приходи, – согласилась она, но голос девушки показался Стасу равнодушным. Придет он или не придет – ей все равно. Душу царапнула не обида – недоумение, обожгло желание немедленно во всем разобраться. Об Огаркове он не думал, заставил себя отключиться, чтобы не сойти с ума. Злость и ярость поднимались мгновенно, едва кто-то упоминал всуе это чудовище. Стас сам себе напоминал палача – у него в работе случился простой, и он, переодевшись в гражданское, идет на прогулку в парк покормить уток в пруду.
– Центральный офис, – отошел первым от шока Михаил, – отдел, отчеты. На кой черт ему это надо? Приехал, отвалил пачку наликом и свободен.
– Нет, Огарков не из тех, кто деньгами просто так разбрасывается. Он налоговую льготу за благотворительность получит. Рубль отдаст, два наварит. Да еще и отчеты для общественности, формирование положительного, социально ориентированного облика компании, – объяснил нелогичные, как казалось Михаилу, поступки чиновника Стас.
– И что дальше? – ожил Роман. – Опять без толку. Ну, порылись еще немного в грязном белье, меня чуть не вырвало. Второй раз уже, – припомнил он поход к Цупиковой.
– Не без толку, – ответил Стас.
Они уже стояли у магазина. Михаил повертел головой и пробормотал:
– Надо поесть купить, в холодильнике пусто. Пошли. – И он двинулся к разъезжавшимся дверям.
– Без меня. – Стас направился к дому. – Я переоденусь и отъеду, на пару часиков.
– К утру-то вернешься? – съязвил Михаил.
– Обязательно.
И вернулся утром в понедельник, к самому началу рабочего дня. Разбудил всех и объяснил быстро, кому куда идти, кому где стоять и что говорить в случае чего. Не дал даже позавтракать, потащил за собой.
