– Змеи? – пробормотал вождь, ничего не понимая. Бешеная злоба волной хлынула ему в голову, у него глаза налились кровью. – Змеи твои сокровища?!...
– Глупец! – резко и грубо оборвал его хан, ни жестом, ни видом не показывая, что, окружённый кочевниками, боится их. – Всмотрись, как следует! Это же мои сторожа. Разве они не самая неподкупная охрана?
Ящики и сундуки под шипящими с угрозами гадами словно подтверждали его слова.
– Ну и Карахан! – с почтительным уважением выдохнул слуга, который привёл степняков. – А я и не догадывался.
– Так доставайте же их, – с издёвкой предложил хан. – Кто смелый? Спускайся. – И предупредил: – Только учтите, моих половина. Больше не уступлю.
Ухмылка, которая скривила короткие полоски тонких губ вождя, когда он повернул жёлтое от света огня лицо к хану, тому не понравилась.
– Ты умён, Карахан, – выговорил вождь кочевников с возрастающей на глазах гордыней. – Но и я не глуп, как считаешь ты. – Продолжая в упор смотреть на него, он распорядился своим: – Арканы! Достаньте сундуки арканами!
Двое его кочевников живо отцепили от поясных ремней смотанные легкие арканы, удобно расположились у края ямы. Петли одна и другая вырвались из их пальцев, хлестнув змей, захлестнули ручки верхнего ящика. Кочевники осторожно затянули петли на ручках.
– Вот так, хан, – заметил тому в лицо вождь, больше не скрывая своей жадности. – Мои бы люди хранили сокровища надёжнее, чем твои гады.
Хан понуро опустил голову, как если бы признал его превосходство, и отступил. Верёвки натянулись, ящик тяжело дернулся, змеи стали неохотно соскальзывать с него. Царапая стену ямы, ящик начали поднимать от дна, на полпути стряхнули последнюю змею. Кочевники допустили большую ошибку, решил Удача, наблюдая, как хан воспользовался тем, что алчность притупила у вождя бдительность и настороженность, тихой поступью удалился к ступеням, где стал подниматься на уступ к дочери.
Ожидая какого-то коварства со стороны Чёрного хана, Удача незаметно отступил от напряжённо следящих за подъёмом тяжёлого ящика ханских телохранителей, шагнул к стене, ближе к князю. Тот узнал его, покрасневшие от напряжения серые глаза, блестящее потом лицо посветлели. Отзываясь на его скрытый жест проявить внимание, князь приготовился действовать.
Наконец кочевники вытащили большой ящик наверх. Толкаясь, они и ханские телохранители принялись в возбуждении открывать крышку. Она не поддавалась, и они просунули в щель тонкие клинки сразу нескольких боевых ножей. Дерево возле замка жалобно затрещало, и крышка уступила их усилиям. Несколько десятков пальцев сунулись в щель, рванули крышку, распахнули ящик. Оцепенение, затем растерянность и разочарование исказили лица всех, кто смотрели в ящик, как будто из него дохнуло гнилостной заразой. Он был доверху заполнен обычным щебнем.
