К полудню следующего дня он нашёл в гряде ущелье с извилистым проходом, по которому можно было продвигаться вместе с конём. Ущелье повсюду было узким, по нему могли ехать в ряд два-три всадника, не больше. Из-за плавных заворотов то в одну, то в другую сторону оно просматривалось не дальше, чем шагов на восемьдесят и на отдельных участках накрывалось тенью невысокой стены. Не было слышно птиц, и это настораживало. Мёртвую тишину вокруг тревожило только мягкое цоканье копыт его жеребца. Застывший воздух делал цоканье звучным, разносил звуки по ущелью, задолго предупреждал о его приближении.
За отвесным скалистым выступом он вдруг увидел среди камней останки выбеленных костей скелета взрослого человека, и ту же послышался звук размеренных шагов чужого коня. На границе просматриваемого участка навстречу ему вышла коротким шагом и застыла белая степная лошадь, а на ней, в разукрашенном золотыми узорами замшевом седле, удерживая золочёную узду в смуглых пальцах, горделиво восседала девушка. Даже на расстоянии распознавались правильные черты восточного лица, светлого, с матовым загаром, красивый овал которого подчёркивали иссиня-чёрные волосы. Волосы ниспадали вокруг точёной шеи к округлым очертаниям плеч, а под шёлковым голубым одеянием и короткой накидкой из синего бархата угадывалось, как будто склонное к чувственной неге, стройное и гибкое тело. Её появление в таком месте было столь неожиданным, что казалась видением, игрой болезненного воображения.
Красавица всем видом показывала, что поджидает его. Но когда он приблизился к ней до полусотни шагов, она развернула лошадь и направила её вглубь ущелья. Удача невольно последовал за ней. Через минуту тряхнул головой, словно отгоняя чары наваждения, и остановил коня. Она услышала это, тоже приостановилась и повернула голову, оглянулась на него через левое плечо. Что-то неизъяснимо влекущее было во взгляде её чёрных глаз. Не вполне отдавая себе отчёт, что делает, он сжал бока коня задниками сапог, побуждая животное послушно ступить вперёд. Позволив сблизиться ровно на те же пятьдесят шагов, она молча отвернулась, и её белый аргамак без видимого понукания тоже зашагал дальше. Удача снова остановился, и всё повторилось. Она опять словно наткнулась на невидимую стену, которую не могла преодолеть без его приближения, загадочным призывным взором поманила его следовать за ней. И он вновь поддался желанию откликнуться на этот призыв.
