— Мы вам наш Тбилиси покажем, — говорила, улыбаясь, Нина. — В Кахетию свозим, к нашим родственникам.
— Какое там вино будешь пить! — Вахтанг причмокнул. — Вах, какое вино живое!
За завтраком Вахтанг спросил о племяннице. Он полагал, что она в школе, но Нина не очень весело улыбнулась:
— Мы уже неделю не учимся. Мы весело митингуем во дворе университета, где и пропадают мои девочки, вместо того чтобы сидеть за школьными партами.
— Девочки? — спросил я.
— У Тины есть подружка Нателла, — улыбнулась Нина.
Я познакомился с подружками-школьницами, когда Вахтанг после завтрака решил показать мне Тбилиси («самый красивый город в Союзе», по его искреннему убеждению). Он вдохновенно слагал саги в его честь, мы продолжали куда-то идти и как-то само собой оказались на митинге во дворе университета.
Там было очень много молодежи, но она, вопреки обыкновению, не галдела, а в уважительной тишине слушала ораторов. Они выступали со ступенек, ведущих в храм науки, вероятно, поочередно, но я запомнил только двоих. Рослого красивого молодца, говорившего быстро, складно и длинно, и второго — поменьше ростом, с живыми насмешливыми глазами. Говорили они, естественно, по-грузински, я ни бельмеса не понимал, но Вахтанг почему-то не переводил, несмотря на все мои просьбы.
— Я девочек ищу. Уводить их надо отсюда, здесь совсем не до переводов.
— Почему уводить? Тут самое им место: смотри, сколько молодежи.
— Потому уводить, что это — Гамсахурдия и Костава, — маловразумительно объснил мой чичероне.
Имена были мне незнакомы, но публика знала их очень даже хорошо, потому что то и дело взрывалась аплодисментами и восторженными криками. Повод был для меня непонятен, но Кобаладзе продолжал молча искать девочек.
— Понимаешь, тут глаза разбегаются, — озабоченно сказал он мне.
— Оставь, здесь им весело и интересно…
— К Дому правительства!..
Набитый молодежью двор заорал на общесоюзном языке, и сразу же возникло какое-то движение. Я опять хотел спросить у Вахтанга, что, собственно, происходит, но тут он нашел девочек и вступил с ними в жаркий спор, опять же на грузинском. Судя по всему, девочки не соглашались с его доводами, но тут он ткнул в меня пальцем, и они сразу же замолчали. А потом очень уважительно поклонились и безропотно последовали за Вахтангом.
— Зачем ты тыкал в меня пальцем?
— Затем, что ты — наш гость, — ворчливо пояснил он. — А желание гостя для грузина свято.
— А какое у меня желание? — настырно допытывался я.
