Кащеево царство | страница 4



       Смерил Ядрей суровым оком неказистое тело пришельца, коротко обмыслил - не кинуть ли зырянина обратно в лодку или вовсе в студёную воду, пущай побарахтается, авось выплывет. Спросил, выпятив бороду:

       - По-нашему, стало быть, балакаешь?

       Пермяк опять закивал, заулыбался, жмурясь:

       - Балакать, боярина. Всё понять, всё балакать.

       Ишь ты, льстец. Иль и впрямь принял Ядрея за боярина? Воевода засопел, щупая чудина взором, положил, будто невзначай, ладонь на рукоять ножа, висевшего на поясе, погладил костяную голову змееволосой бабы.

       - Мечом владеешь ли? Грамотен? В Новгороде бывать доводилось? Где по-нашему говорить научился? Знаешь югорский?

       Сыпанул вопросами, будто мешок с горохом опрокинул, и снова замолк. А пермяк, не смутившись, залопотал:

       - Меч не знать. Грамота не знать. Уметь пускать стрела, бить рогатина, колоть копьё. Плотником быть, на Онега для монахи работать. Там славянский узнать. В Новгороде не быть. В Югра быть, невольник. Долго быть, пять зим. Потом убежать.

       Воевода слушал, не отводя взгляда. Видел он - не врал зырянин. Говорил правду. И то, что расквитаться с югорцами хотел, тоже Ядрея не удивило. Знал он доподлинно: прикаменные зыряне с остяками в большой вражде живут, им каждая беда соседа - елей на сердце.

       - Нам олени нужны, - произнёс Ядрей, чуть теплея. - Десятка три. Знаешь, где взять?

       - Знать, боярина, - закивал пермяк. - Мой павыл - всё дать, всё найти.

       - Далеко он, павыл твой?

       - Близко, войвода. Совсем близко. Там еда, вода и олени. Там харрош.

       - Если хорош, то хорошо, - пробурчал Ядрей. - Будешь у нас проводником. За верную службу награжу по всей щедрости новгородской, а за перевет покараю нещадно - не только тебя, но и род твой. Так и знай.


       Скоро в просветах конурника[3] запестрели избы пермяцкого павыла. Приставать не стали - спустили лодки с тридцатью ратниками, а струги поставили на каменные якоря. Проваливаясь по колена в мягком мху, Арнас повёл новгородцев в деревню. Как и следовало ожидать, она была пуста. Ратники заглядывали в низкие хибары, шуровали в кладовках, рыскали по амбарам и коровникам, но находили только брошенные лапти, недоеденное курами зерно да коровьи лепёшки.

       - Где народ-то твой? - раздражённо спросил пермяка Ядрей. - Чего попрятались?

       - Страх большой, - развёл тот руками. - Русь идёт, бьёт, вещи берёт. Страх!