На взглядах о будущей роли Германии в ее отношениях к Советской России и обнаружились первые расхождения между английской и французской политикой в русском вопросе. Глава английского правительства Ллойд Джордж рекомендовал умеренность в отношении Германии, дабы не ускорять ее большевизации.
В отношении же к Советской России английская политика преследовала задачу всемерного ее ослабления и изоляции при помощи поддержки контрреволюционных сил и развертывания Гражданской войны. Циничным выразителем этих сокровенных целей английской внешней политики явился британский посол в Париже лорд Берти. Вот что писал английский дипломат в своем дневнике: «Если только нам удастся добиться независимости буферных государств, граничащих с Германией на востоке, т. е. Финляндии, Польши, Эстонии, Украины и т. д., сколько бы их ни удалось сфабриковать, то, по мне, все остальное может убираться к черту и вариться в собственном соку». Эта [22] руководящая линия английской политики вполне совпадала с видами французской внешней политики в отношении РСФСР. Вот почему обе державы, у которых тотчас за капитуляцией Германии хотя и начали выявляться трения из-за преимущественного политического господства на материке Европы, все же в русском вопросе продолжали (во всяком случае — внешне) идти единым фронтом. Французская линия внешней политики в это время отличалась крайней реакционностью и непримиримостью.
Эта политика Франции, выразителем которой явился Клемансо, восторжествовала на Парижской конференции, собравшейся 18 января 1919 г. Результаты ее не замедлили сказаться на причудливой нарезке территорий и границ тех промежуточных государств, которые должны были играть роль буфера между Россией и Германией, причем наиболее благоприятствуемой в этом отношении страной явилась Польша. Она рассматривалась Клемансо как будущий бастион французского военного могущества на востоке, долженствовавший явиться наиболее действительной преградой между германским и русским большевизмом. Политика Клемансо имела и другие реальные последствия в чисто военном отношении.
При деятельной поддержке Франции все новые государственные образования на западных границах Советской республики энергично приступили к созданию своих вооруженных сил, что должно было уже в ближайшем будущем осложнить и увеличить задачи, стоявшие перед советским командованием.
Военная обстановка, сложившаяся в результате военного разгрома Германии и ее союзников, казалось, открывала самые радужные перспективы для французской политики в отношении углубления и расширения интервенции. Открытие Дарданелл давало возможность внести интервенцию в новые жизненные для Советской республики области (Южную Россию и Украину).
