Итак, положив трубку, я вскочила: сна ни в одном глазу не было. На радостях я задушила в объятиях всех своих зверей, и, подпрыгнув, чуть не проломила головой потолок. Потом меня охватила жажда собирания вещей, и я стала во все сумки и пакеты запихивать туфли, ботинки, платья, шляпы, посуду, расчески, зубную пасту… В общем, если все перечислять, список получится бесконечный! Остановилась я только тогда, когда поняла, что не то что мы с Андреем, тут все и слон не сможет снести! Пришлось из каждого пакета и сумки отбрасывать лишнее.
Когда пришел Андрей, я ждала его с двумя пакетиками.
— Вот тут все необходимое для меня и для тебя, — сказала я.
Андрей с сомнением посмотрел на тощие пакетики и спросил:
— А что ты туда положила?
— Одежду, каждому по паре ботинок, зубную пасту, зубные щетки и расчески, — информировала я.
— Положи хоть по две пары ботинок на смену!
— Так и быть, но не больше!
— Возьми хоть один чемодан!
— Возьму, но с условием, что будешь нести его ты!
— Тогда не бери.
— Не собираюсь. Когда поедем?
— Завтра утром. В Шереметьевский аэропорт.
— Утром во сколько?
— В двенадцать. Выйти из дома надо примерно без двадцати десять.
— Можно собираться не торопясь, ведь сейчас только два часа дня!..
— Кстати, хочу тебе сообщить, что животным на самолет нельзя!
Я сделала несчастные глаза, и он торопливо сказал:
— Ну, можно, можно, но в особое отделение!
— В какое угодно, лишь бы поехали… Ну ладно, хватит об этом, я пойду соберу кое-какую еду.
Андрей кивнул в знак согласия и с жадностью посмотрел на котлеты. Я прикрыла сковороду рукой:
— Умерь свою жадность, возьми бутерброд с паштетом! — строго сказала я.
Андрей грустно вздохнул и, бросив прощальный взгляд на котлеты, ушел на кухню.
Я запихнула в сумку для еды спасенные котлеты и принялась резать хлеб. Гера и Джон удивленно смотрели, как мы собираемся и носимся как торпеды по всем углам квартиры. Я на минутку отвернулась от сумки с едой и тут же услышала жадное чавканье.
— Котлеты!!! — завопила я и обернулась.
У сумки стоял Андрей с Джоном и Герой. Он периодически давал им по котлете, но и про себя не забывал. Я горестно посмотрела на пустую сковородку и, обидевшись на Андрея, час с ним не разговаривала. Причины моей обиды были ясны: придется готовить новые котлеты. Впрочем, Андрей недолго горевал, что я с ним не разговариваю. Походив по комнате, он пошел в кухню доедать паштет. Я сразу заговорила. Бегать в магазин за паштетом совсем не хотелось. Точнее, я не заговорила, а заругалась. Андрей вздохнул и принялся таскать из пакета леденцы. Я опять заругалась. Тогда он присел на диван и стал штопать свои носки. На этот раз я разругалась не на шутку.
