Идя к Скотчу Бланкету, я делала над собой творческие усилия, и поэтому прибыла, заливаясь слезами и бессвязными фразами типа: «Я… Он… Не могу поверить!..» Мужчина дернулся и, опомнившись, стал расспрашивать меня. Я изложила информацию и, проследив за реакцией мужчины, ушла. Реакция как реакция. Единственный подозрительный момент, когда он беспокойно дернулся, а остальное то же самое.
Прибыв по адресу бабуськи, я стала подходить к ней бочком-бочком: говорила на этот раз по-французски. Вначале высказала замечание о погоде, потом о климате и только тогда упомянула о соседе. Бабуська эту весть восприняла бурно: стала меня расспрашивать, охать, ахать, причитать… Я толком ничего не узнала, кроме того, что соседа звали Базилио. С трудом удрав от старушки, я пошла домой, совсем обалдевшая от ее причитаний. Придя, я застала там Элеонору из соседнего коттеджа, чего-то внушавшую Андрею. Когда я вошла, женщина бросилась ко мне:
— Вы тут живете?
— Конечно!
— Так почему же молодой человек говорит, что тут не живет Фекла Дымобрыжская?
— А… просто у меня плохо запоминающееся имя, и он опять его забыл. Зачем вы пришли?
— Новости…
— Какие?
— Еще одну машину угнали! У наших соседей в третьем коттедже!
— Номер машины?! — Я получила номер и выпроводила женщину.
Как только она ушла, на меня набросился Андрей:
— Ты что, свое имя забыла?!
— Нет. Но ты запомни: никакой Адели здесь нет, есть Фекла Дымобрыжская, а ты будешь… Тихон Дымобрыжский! Постарайся не забыть!
— Сумасшедший дом!.. — простонал Андрей. — Просто голова раскалывается!.. И кстати, где ты была?
— Потом расскажу, — отмахнулась я.
— Потом, так потом. Ложись спать, завтра пойдем на Бразильский рынок.
Я кивнула и пошла укладываться.
Поутру мы с Андреем, Гера и Джон пошли на рынок. Был жутко жаркий день. Слава богу, что я уже в коттедже напилась как верблюд, а то сейчас бегала бы от киоска до киоска. На рынке было столько диковинок, что у меня глаза разбежались. Я присмотрела какую-то кофточку и попросила ее у Андрея.
— Тебе утюга и панамы мало?! — возмутился Андрей и потащил меня дальше.
Я вздохнула. У Андрея начинался приступ жадности. Во время таких приступов он обычно жалел каждую копейку и категорически отказывался чего-либо покупать. Но я решила не терять надежды, а лучше пытаться сделать так, чтобы он расщедрился. Я состроила личико милашки и стала подлизываться к нему. Но Андрей оставался противным и твердым как стенка. Я махнула на него рукой и стала разглядывать товары…
