— Признаю, — продолжил Лонберг, — что ввела в заблуждение полицейских: детектива Лонберга и двоих дежурных офицеров… надо бы узнать их имена…
— Так и писать? — хмыкнула я, даже не прикоснувшись к ручке.
— По-моему, вы вообще ничего не пишете, — сердито покосился на меня Лонберг. — Хотите торчать здесь и тратить свое и мое время — воля ваша. Хотите звонить адвокату — вот вам телефон. — Лонберг придвинул ко мне аппарат, стоявший на его столе.
— Может, вернете мне мой сотовый? — поинтересовалась я.
— Да ради бога, — пожал плечами Лонберг. — Только поймите наконец, мисс Олдридж: вы зря потратите деньги. Административный штраф по законам штата вам гарантирован. К моему глубочайшему сожалению, он настолько мал, что сумма, которую вы потратите на адвоката, будет втрое больше. Увы, ничего другого я предъявить вам не могу. А надо было бы: в следующий раз вы бы хорошенько подумали, прежде чем морочить голову своему бывшему мужу и полиции.
— Начинается!.. — закатила я глаза. — Нет уж, я позвоню адвокату. Сейчас вы разливаетесь соловьем, а потом навешаете на меня три трупа.
— Где вы этого набрались, мисс Олдридж? — снисходительно улыбнулся мне Лонберг. — Черпаете информацию о полиции в желтой прессе? Или в дамских журнальчиках?
— Я не читаю дамских журнальчиков, — раздраженно ответила я.
— По вам заметно, — ехидно усмехнулся Лонберг.
— О чем это вы?
— Так, ни о чем.
— Нет уж, если решили меня оскорбить, так уж оскорбляйте, — почти прошипела я.
— Пожалуйста, если вам так хочется, — спокойно ответил Лонберг. — Никогда не видел, чтобы женщины так одевались. Подтяжки, клетчатая рубашка — странно видеть все это на даме. Хотя, конечно, это все ерунда. Главное — у вас отвратительный характер.
Конечно, я не тешила себя надеждой, что мою фотографию напечатают на страницах «Плейбоя» или «Вог», но услышать такой «комплимент» от мужчины, признаюсь, было неприятно. Хотя, если честно, нечто похожее мне когда-то доводилось слышать и от Ричи.
В общем, дубина-полицейский исчерпал запас моего терпения.
— Идите к черту, детектив! — Я скомкала бумажку. — Ничего я тут не напишу.
Кто бы спорил, было не лучшей идеей швырнуть бумажку в лицо полицейскому, но, увы, об этом я подумала лишь тогда, когда бумажка ударилась о его лоб и шмякнулась на пол.
Лицо Лонберга не побелело, на нем не дрогнул ни единый мускул. Он не поднялся из-за стола и не стал сыпать проклятьями и угрозами. Он всего лишь улыбнулся и сказал что-то вроде того, что не ошибся насчет моего характера.
