– Чем? Ты сам не знаешь? Постоянными отъездами, вечным враньем, невниманием, равнодушием, отсутствующим видом – тем, что ты ведешь себя как король. А мы – твоя челядь, которая никуда не денется!
Маринка говорила на удивление спокойно и взвешенно. Вадиму не понравилось это спокойствие. Он понял: разговор предстоит долгий и серьезный. Обычно жена орала – громко, визгливо, но коротко. Еще у нее на верхней губе выступала испарина. После этого они довольно быстро мирились. Сегодня, похоже, ситуация складывалась не так. Собственно, это было ему на руку. Он был готов освободиться от семьи на ближайшее время. Даже если они расстанутся, никто не пострадает: дети не очень нуждаются в нем, Маринка – еще очень даже ничего, сумеет кого-нибудь найти…
Нормальный прожиточный минимум он ей обеспечит… А вдруг Луиза и есть его судьба? Он попытался положить конец предстоящей пытке:
– Чего ты хочешь?
– Я хочу хоть раз в жизни понять, чего хочешь ты.
Вадим не был готов к такому вопросу. Чего он хочет? Наверное, хочет только того, что может себе позволить: один раз живем. «Хочу просыпаться и радоваться каждому дню, хочу, чтобы по утрам детей расчесывала и собирала в школу не лохматая заспанная баба, которая через пять минут заваливается в постель и догоняет последний сон; чтобы по вечерам дома встречала улыбающаяся, свободная от предрассудков девушка; хочу ездить туда, куда хочу, с тем, с кем хочу; желаю, чтобы наглая теща не смотрела с укором; чтобы дети не просили поговорить или поиграть, а просто получали деньги на магазин… словом, хочу простых и понятных вещей». Но вслух он этого не сказал.
– Знаешь, самое главное, что я хочу, – чтобы меня оставили в покое. Я, кажется, даю вам все, что нужно для счастья. Если тебе чего-то не хватает, поищи кого-нибудь другого.
Маринка словно ждала этого:
– Ты, по всей вероятности, себе уже подыскал… – Она пытливо смотрела на мужа и не узнавала себя и его.
– Не уверен, но готов последовать твоему совету: хочешь – я уйду, хочешь – останусь?
Маринка сказала, помолчав немного:
– Знаешь, Вадик, ты прими решение и сам неси за него ответственность. Любое будет правильным, я смогу его понять.
Она резко встала и ушла в ванную, закрывшись на замок. Наверное, плакала. Но Вадику было все равно. Во время разговора он раз десять вспоминал о Луизе, и в груди приятно щекотало.
Когда Маринка вышла, он произнес:
– Знаешь, Марин, нас, конечно, многое связывает. Но не можем же мы истязать друг друга всю жизнь? Я лучше уйду.
