– Милая, – сказал я. – У меня нет лицензии. Я уже говорил тебе об этом. Я больше не детектив. Ты поняла?
– Ты мог бы... напугать их. Ты мог бы заставить их бояться брать большие деньги.
– Я? Кто испугается меня? Кит, дорогая, я всего лишь...
– Чего ты хочешь, Курт? – спросила она. – У меня нет денег, но я могу дать тебе... что бы ты ни захотел.
– Что?!
– Они убьют моего отца, Курт. Это так же верно, как и то, что мы стоим здесь – они убьют его. Я сделаю все, что угодно... – Она замялась. – Все, что ты скажешь...
Я усмехнулся, но только слегка.
– Неужели я выгляжу таким, Кит? Неужели я действительно выгляжу таким?
Она подняла голову, и на мгновение ее глаза стали загадочными. Я покачал головой и оставил Кит стоять там, на углу, в пальто, полами которого ветер хлестал ее по длинным стройным ногам.
Я долго шел мимо школы, мимо «Латтинчини», мимо баров, угольной лавки и лавки мясника и всех мест, которые я знал с тех пор, когда был настолько мал, что пешком ходил под стол. Я видел подростков с блестящими глазами, пропахших героином, я видел молодых девушек с полной грудью в тесных бюстгальтерах. Я видел старух с опущенными головами, шаркающих по улицам, и стариков, дымящих трубками возле грязноватых входов в дома.
Здесь я начинал. Курт Кеннон стартовал отсюда. Путь из грязи был долгим. В моем агентстве на меня работали четыре человека. Я прошел долгий путь от Первой авеню. И теперь я опять на этой улице, опять в самом низу, только грязи здесь стало побольше, потому что ее нанесли с собой подонки, которые считают, что тридцать восьмой – это пропуск в доходное место. И парням, таким так Чарли Даггера, перерезают глотку из-за того, что им не нравится такое положение.
Но как бы то ни было, это не мое дело. У меня достаточно и своих хлопот. Чарли Даггера мертв, а мертвые не грезят. Грезят живые. И грезы их полны белокурых красавиц с мерцающими глазами и дразнящими губами. И всех блондинок зовут Тони.
Неожиданно появившаяся передо мной девушка поразила меня. Она показалась мне грезой, обратившейся в явь. Я почти столкнулся с ней и начал было обходить ее, когда она шагнула в сторону и преградила путь.
У нее были длинные белокурые волосы и голубые глаза, которые оценивающе рассматривали меня. Пухлые губы под толстым слоем помады изогнулись в легкой улыбке. Одета она была в кожаную куртку с поднятым воротником, а руки засунула в карманы.
– Привет, – сказала она, продолжая глядеть на меня. Уже смеркалось, и холодный ветер задувал мне за воротник. Я смотрел, как развеваются ее белокурые волосы.
