И вдруг тихонько рассмеялась своей глупости. Это была обычная морская соль, только вот как она оказалась на перилах? Свежий ветерок трепал ее распущенные волосы и приятно холодил кожу. Значит, выход был с той стороны, откуда шел поток воздуха, — напрашивался вывод сам собой.
Она шагала по странному коридору и через несколько метров стена справа сменилась окнами, позволяя через незатемненные стекла разглядеть внутренности корабля. Все выглядело каким-то заколдованным: пустой зал кова-кафе с таинственно поблескивающими в полутьме перилами, ювелирный магазин со сверкающими витринами, черный рояль и огромная лестница посередине, укрытая роскошным бордовым ковром, которая соединяла пятый и седьмой деки. Внизу стояла непонятная металлическая скульптура и, подрагивая в такт судну, казалось, танцевала.
Алина оглядела пальмы в кадушках и пустоту залов, вспомнила, каким шумным и бурлящим было это пространство два часа назад, и подумала, что такая резкая перемена создавала ощущение мистики и таинственности, будто все люди разом исчезли с корабля.
Ветер трепал ее юбку и она, наконец, оторвавшись от созерцания пустых залов, вернулась к своему прежнему занятию. Море так и оставалось скрытым от ее глаз. Девушка задумчиво прошагала вдоль ряда белых шезлонгов, прошла по нарисованным прямо по дереву белым квадратам с различными цифрами, предназначавшиеся для игры, за которой обычно проводили время пожилые люди в Штатах, сейчас она никак не могла вспомнить ее названия. Алина растерянно опустилась на одно из пластиковых кресел у окна, которое с другой стороны выходило на лифты, и досадливо нахмурилась.
— Ведь вот же он — шум и плеск, ветер тоже есть, куда делась вода? Не летим же мы в небесах, в конце концов?! — возмутилась обманутая в лучших ожиданиях девушка. — и какого черта они прицепили тут эту дурацкую черную занавеску?! Это же сколько материала пошло?! А может, море снаружи за ней…
Она поднялась, подошла к перилам и отпрянула, повалившись на тот же стул, с которого только что встала, сгибаясь от хохота. То, что она приняла за занавес, было ничем иным, как просто воздухом, пространством над морем, по которому и шел корабль, неосязаемым полотном ночи. Просто цвет был таким черным, что девушке и в голову не могло придти, что это небо. Алина смеялась, зажимая рукой рот, и вдруг почувствовала себя бесконечно счастливой, в который раз за сегодняшний день. Девушка снова вскочила, перегнувшись через край, с наслаждением вдохнула соленый воздух и подставила лицо свежему ветру. Ей хотелось встать на руки или пуститься в пляс от вида долгожданных белых гребней волн и пенистой воды, которую Сенчюри исторгал из своего бока.
