– Иди сюда! – бубнил он.
Взывать к его разуму было бесполезно.
Силой Данила справился бы с ним только в одном случае: если бы решил Картографа убить или покалечить. А раз он должен оставаться целым, значит, будем играть в борцов, удерживать противника и выталкивать его за татами, то есть за радиус действия «барина». И молиться, чтобы у самого мозги не отключились.
Данила сразу шагнул почти вплотную – на «дистанцию зловонного дыхания» – к Картографу. Тот махнул кулаком, Данила легко увернулся и взял бородача в захват, прижав его голову к своему плечу. Правой Астрахан автоматически несколько раз двинул сверхпроводника в бок. Каждый удар сопровождался обиженным оханьем Картографа, похоже застрявшего в образе ребенка.
А может быть, и нет. Может быть, Картограф просто никогда не занимался классической борьбой и не знал, что делать?
Стоило Даниле так подумать, Картограф поступил самым разумным в данной ситуации образом: не дожидаясь, когда противник его бросит, сел на задницу, выставив правую ногу «пистолетиком». Выбор был невелик: либо отпустить и начать все заново, либо упасть на траву вместе с ним, молясь, чтобы «схруст» не дотянулся.
Данила выбрал второе.
Он рухнул с Картографом в партер и попытался выправить ситуацию, оседлав противника, но сделать этого тот не дал – двинул Даниле ногой в пах. Наученный годами тренировок, Астрахан увернулся.
Тогда Картограф ухватил его за подбородок и принялся сворачивать шею.
Раздосадованный на себя: повелся, как мальчишка, – Данила перешел к решительным действиям.
Оседлав-таки Картографа, он уперся ногой так, чтобы не дать ему перевернуться и оказаться сверху. Рукой вцепился в лицо: порвать щеку, выдавить глаз. Делать это Данила, конечно, не собирался, если только не встанет выбор: дать Картографу умереть или хорошенько его помять.
Несколько бесконечно долгих мгновений они пыхтели, оказавшись в патовой в общем-то ситуации. А потом Картограф не выдержал, допустил ошибку и открылся.
Данила без размышлений и угрызений совести двинул его кулаком в переносицу. Картограф взвыл (вот же чугунный череп, ничем не возьмешь!), схватился за лицо, и Данила получил возможность оглушить его.
Чем немедленно и воспользовался, заехав в висок.
Картограф наконец-то вырубился. Данила вытащил его за переделы «барина» и оставил там – приходить в себя и размышлять над непрофессионализмом проводника, заведшего отряд прямиком в искажение.
Только после этого он встал, пошатываясь, и оглядел «поле боя».
