24 июня 1718 г. Сейера сменил Джордж Пейн. Он отдал приказ о начале работы по сбору всех письменных свидетельств и хартий, имеющих отношение к масонству. В следующем году его сменил
Жан-Теофиль Дезагюлъе. Пейн вновь стал Великим Мастером в 1720 г. и способствовал принятию в 1721 г. первого свода законов, касающихся масонства. В это же время Великим Мастером был избран герцог де Монтень.
Составление Свода уставов масонства было доверено шотландскому пастору Джеймсг/ Андерсону. «Книги Уставов», в которых приведены также сведения по истории и легенды братства и перечень обязанностей франкмасонов, были опубликованы в 1723 г. В этот момент Великим Мастером стал герцог Бартонский. Различные авторы отмечали, что Андерсон, не отличавшийся особой силой ума, наверняка не был истинным автором этой книги. Большинство материалов и основные идеи принадлежали Дезагюлье. Этот человек (1683—1744), сын пастора из Ла-Рошели, эмигрировавший в Лондон после отмены Нантского эдикта, член Королевского общества (Royal Society), сам был пастором, доктором права, физиком, математиком, капелланом принца Уэльского, другом Ньютона и имел всеобъемлющий, блестящий и гибкий ум.
Статья 1-я раздела «Обязанности», касающаяся Бога и религии, гласит: «Масон по самому положению своему подчиняется законам морали и, хорошо понимая Искусство, не может стать ни бессмысленным атеистом, ни лишенным нравственности нечестивцем. Хотя в старые времена в каждой стране масонам приходилось исповедовать ту религию, которая в этой стране существовала, независимо от того, что это была за религия, в наши дни считается более правильным подчинить масонов лишь той религии, относительно которой все люди согласны друг с другом. При этом за каждым остается его собственное мнение. Это значит, что масоны должны быть людьми порядочными и верными, честными и достойными уважения, каким бы именем ни называлось наше вероисповедание и какие бы религиозные догматы ни отличали нас от других людей. Таким образом, масонство становится центром объединения и способом завязать искреннюю дружбу между людьми, которые иначе могли бы вечно оставаться чужими друг другу».
Воистину это была великолепная декларация терпимости под видом простого деизма естественной религии. Однако не следует преувеличивать, утверждая, что эта терпимость доходила до провозглашения свободы совести. Факты показывают, что цель здесь состояла главным образом в том, чтобы избегать каких бы то ни было конфликтов внутри лож между католиками и сторонниками англиканской церкви
