Необходимость подобных сил основывается на всем опыте югославской войны, как и боевых действий на Косово, да и иностранного опыта развития легких вооруженных пушками калибра 76-105 мм бронемашин (гусеничные: американские — Stingray, AGM XM-8, Sheridan (оснащенный короткоствольной пушкой калибра 152 мм), французский легкий танк АМХ-13, британские легкие танки Scorpion и Storm, австрийский легкий танк Kurassier; колесные американо-канадская LAV-600, французская AMX-10 RC, итальянская Centauro, швейцарская Pirana, южноафриканская Rooikat) которые хорошо себя показали во многих вооруженных конфликтах. Довольно перспективно и развитие БМД-3 в России, которая обеспечивает огневую мощь и маневренность десанту. Эти же цели преследуются и в Германии в развитии гусеничных бронемашин типа «Visel-1», предназначенных для огневой поддержки десанта. Перспективность легких бронемашин, в том числе БМП, не вызывает сомнения, как и развитие немецкой колесной бронемашины EFX и французской колесной бронемашины Vextra, в том числе в вариантах БМП и легких танков. Важную роль сыграл и БТР-80 в последних вооруженных конфликтах на территории бывшего СССР, чьи возможности увеличились в варианте БТР-80А с 30-ти миллиметровой пушкой 2А72.
В югославской войне недостаток колесной техники не мог компенсироваться БМП М-80, а югославский вариант советской БРДМ-2, в том числе его полицейский транспортный вариант ВПБ-86(около 200), а также устаревших колесных БТР-50 советского производства(около 200) показался непрактичным из-за слабости вооружения и брони. Ощущался в это войне и недостаток легких колесных бронемашин повышенной проходимости типа американских Hummer М-998 и М-1037, в которых легкая бронезащита обеспечивала бы защиту пехоте в операциях по боевому охранению конвоев и казарм в первый период войны, как и ведение разведывательных действий и борьбы с диверсионными группами в течении всей войны.
Однако ведь нельзя соединить несоединимое, и поэтому, создавая семейство легких бронемашин на базе той же М-80АК, следовало бы создать и настоящую БМП для защиты пехоты в танковых порядках. В этом, без сомнения, правильнее концепция НАТО, в которой первое место ставится защита. Ведь само создание БМП было вызвано не необходимостью увеличить огневую мощь бронетанковых войск (в этом случае просто бы увеличили бы число танков), а улучшить защищенность пехоты. Пехотные же БМП нужны не для «архаичных» атак цепями за танками — это такая же бессмыслица ныне, как и атаки польской кавалерии на немецкие танки во Второй Мировой войне — но для переброски ее до тех рубежей, за которыми начинается труднопроходимая и опасная для танков местность. Защищенность поэтому наиважное дело, и Германия, развивая свою БМП «Marder-2», увеличила ее вес до 42 тонн при вооружении 50 миллиметровой пушкой. Однако такое развитие все равно не уравняло защищенность танка и БМП, к тому же дело это довольно дорогостоящее. Неважно ведь, насколько современных будут образцы боевой техники у, допустим, российской армии, важно насколько будет отвечать условиям современного боя общее состояние ее парка бронемашин. Ведь что толку в сотне-другой БМП-3, когда парк остальных БМП составляют модели БМП-2 и БМП-1. Поэтому весьма важна скорость перевооружения новой техникой. Поучителен тут опыт Израиля, где захваченные у арабов советские танки Т-54 и Т-55, переоборудовались в бронетранспортер «Ashzarit», вооруженный четырьмя 7,62 миллиметровыми пулеметами, но обеспечивший нужную защиту пехоте. Израильская армия, надо заметить, находится на правильном пути, и даже ее танки «Merkava» в силу переднего расположения мотора, обеспечивают укрытие пехоте в своих задних отсеках, в которых перевозятся боеприпасы, что опять-таки безопаснее для транспортировки и облегчает пополнение ими в бою.
