— Деловой, — осудил Хромой. — Между прочим, себе ореховские тоже полтинник просят, за участие. И еще сотню, если Ходжа нам присудит.
— В натуре рожи оборзелые! — возмущенно подхватил Теща. — Я им так и сказал по телефону. Мы к ним со всей душой, а они нас на абордаж берут.
— Да ладно, — отмахнулся Бык. — Мы их по-своему накажем. Как вернемся, сразу откаты их барыгам поднимем за наши тачки. Пусть прочувствуют, черти крученые.
— Полтинник Ходже, ореховским — полтинник, итого сотняга баксов, — подвел итог Хромой и пальцем почесал шею. — Ну как, едем, нет?
— Что скажешь? — спросил меня Бык. — Тебе отвечать.
Денег у меня не было. Способов их достать я не знал. Бандиты смотрели на меня серьезно, ожидая ответа.
— Едем! — решил я.
— А если не склеится? — спросил Хромой.
— Склеится, — попытался я ободряюще улыбнуться.
— Не факт, — сказал Бык.
— Убьете, — пожал я плечами.
— Не мы, — возразил Бык без улыбки. — Другие убьют. Ладно, дуем до развилки, а там сворачиваем на Москву. Где наша не пропадала!
* * *
Люба принесла пельмени и пироги.
— Хлеб надо? — спросила она.
— А за хлеб отдельно платить? — уточнил Хромой.
— Отдельно.
— Не надо, — решил за всех Хромой. — Это только в деревне пельмени с хлебом жрут. Хлеб с хлебом, прикинь, валенки? Пироги тащи. Мы с пирогами будем.
— Надо, кстати, отца Климента проведать, — сказал Бык, принимаясь за еду, — раз уж мы в Москву едем.
Хромой поперхнулся:
— А че его проведывать, он че, больной, что ли?
— Не хочет, слышь, к отцу Клименту, — подмигнул нам Теща.
— Да он лечить начнет на всю голову, — проворчал Хромой. — Тоже мне терапевт. Я сам, блин, воспитатель.
— Кого ж ты воспитывать собрался? — заинтересовался Теща. — Страусов, что ль? Они, как только твой кисляк увидят, сразу разбегутся.
Физиономия у Хромого и впрямь была на редкость угрюмая. После слов Тещи он надулся еще больше.
— Ты у нас зато хохмач-самоучка, — огрызнулся он.
— Ты чего не ешь? — спросил у меня Бык.
— Не хочу, — рассеянно ответил я. Кусок не шел мне в горло.
— Шалава! — вдруг злобно гаркнул Хромой прямо мне в ухо. — Чухарка!
Я вздрогнул от неожиданности.
— Ты че, совсем, блин, на хрен?! — орал Хромой на Любу, с отвращением отпихивая от себя тарелку. Там между белых округлых пельменей плавал огромный черный таракан.
— Это не наш! — залепетала насмерть перепуганная Люба. — Не знаю, откудова взялся. У нас их сроду не бывает. Хоть у кого спросите!
— Че мне спрашивать! Я, что ль, его притаранил? Ты мне лично за это ответишь, ворона крашеная. Всю оставшуюся жизнь тараканов жрать будешь!
