Российское чиновничество, восходя к средневековой княжеской челяди, явно сохраняет черты своего происхождения. Поступая на службу, чиновник в России приносил клятву верности не государству или народу, а непосредственно правителю. Он служил исключительно монарху и своим непосредственным начальникам.
Как личные слуги царя чиновники стояли над законом. Чиновника можно было обвинить и привлечь к суду только с согласия его начальства. Без такового судебные органы были в отношении государственного служащего бессильны. Позволение же судить чиновника давалось крайне неохотно по двум причинам. Во-первых, поскольку все назначения, во всяком случае теоретически, делались самим царем, и должностное несоответствие чиновника невольно бросало тень на высочайшее решение. Во-вторых, всегда была опасность, что обвиняемый, представ перед судом и защищая себя, даст показания, порочащие начальство. И на деле виновные в том или ином проступке чиновники просто перемещались на другую должность, если речь шла о высоком сановнике, то он мог получить солидную, но ничего не значащую должность в сенате или Государственном совете.
Сегодня ситуация мало изменилась по существу, хотя конечно на бумаге все выглядит «по-европейски». Всегда, когда у чиновника возникают сомнения, кому он служит — вышестоящему начальнику или государству, ему умеют убедительно объяснить, кому именно. Главная задача чиновника — исполнение начальственных приказаний. Любых — они поступают в хаотичном порядке и практически непрерывно. Поэтому требуется не столько исполнение, а создание у начальства впечатления об исполнении — ведь любая реальная проблема требует вдумчивого неторопливого анализа и не решается в один момент, а достаточно времени никогда на это не отпускается. Властная структура настроена не на эффективность, а на стабильность.
Андрей Часовских: Когда залогом успеха является лояльность вышестоящему начальнику, то при каждой смене руководителя изменения приводят к отсутствию преемственности и обнулению накопленных компетенций. Люди, ориентированные на результат и не склонные к имитации в данной системе управления, неудобны и не нужны. При каждом новом цикле изменений на плаву остаются все более лояльные и безответственные люди, презирающие ежедневную кропотливую работу, имитирующие бурную деятельность.
Борьба идет естественно за ресурсы и называется «административный торг». Для того чтобы распределять ресурсы, их надо сначала консолидировать, то есть отобрать у тех, кто ими в настоящий момент распоряжается. Всякий передел представляет собой насилие над врагами, «захватившими» ресурсы. Поэтому установление того, кто такие враги, их персонификация — это необходимый элемент сословного устройства, его идеология. Враг всегда назначается, то есть определяется в результате административного торга между претендентами на ресурсы. Если враг внешний, то ресурсы получают военнослужащие и дипломаты, если внутренний, то правоохранители, если природный — работники МЧС.
