Молоток грохнулся на цементный пол.
Валерка обернулся.
Перед ним стоял Топольский и смотрел настороженно. Следом подскочил контуженый, озлобленный, как пес.
– Подожди, – остановил его Топольский и спросил у Валерки: – Ты как тут оказался?
– С потолка упал, – дерзко ответил парень, ожидая, что произойдет дальше.
– С потолка, – призадумался Топольский и задал следующий вопрос: – И давно тут сидишь? Хотя понятно. Можешь не отвечать. – В голосе его Валерка уже не заметил дружеского расположения. Скорее наоборот.
– Значит, ты все слышал. Все знаешь, – тихим голосом произнес Александр Иванович, словно все сказанное совсем не предназначалось для Валерки.
Скрывать и тем более отрицать было бессмысленно. Топольский не идиот. Самое лучшее сейчас – молчать. Но главврач, кажется, понял его замысел и зло ухмыльнулся.
– Ты можешь не отвечать, – повторил он. – Пока ты в розыске, менты будут считать убийцей тебя. – Он понимал, что сейчас нет другого выхода. Этот паренек должен умереть. Молчать он не будет, а раз его ищет милиция, в конце концов найдут. Или…
Александр Иванович выбрал второй вариант. Более простой и надежный. Парень ничего не сумеет рассказать.
Топольский вздохнул, лишний раз поверив в обреченность человека. Трагический финал неизбежен для всего сущего на земле, и отодвинуть его никому еще не удавалось.
– Костя, – обратился врач к контуженому. – Он твой.
Валерка не успел поднять с пола молоток.
В один прыжок контуженый оказался рядом и резко ударил Валерку ногой по руке, перебив ее в локте. И рука повисла как плеть – не поднять, не пошевелить.
Валерка не мог противостоять немому в драке, и за несколько минут превратился в подобие тряпичной куклы.
Когда контуженый поднес к его горлу нож, чтобы отрезать голову, Топольский, молча наблюдавший за избиением, вмешался:
– Нет. Иначе как я вывезу отсюда труп? Он же мне всю машину кровью зальет. Нет, Костя, добей его уж так.
Последние слова маньяка-психиатра дошли до Валеркиного слуха, как далекое эхо.
Он потерял сознание и больше не чувствовал боли.
– Ладно, Костя. Хватит. Он уже мертвый, – Александр Иванович прощупал пульс на запястье правой руки парня.
Валеркино тело еще содрогалось под мощными ударами Гаврюши. Контуженый точно сбесился. На губах выступила пена. Глаза навыкат. Бил умело, как некогда учили в спецназе.
Валерка и на куклу тряпичную уже не был похож. Мешок с костями. Руки перебиты. Ребра поломаны, а лицо вспухло так – места живого не найдешь.
