– Иди, иди. Все путем будет. Вот увидишь. Привыкнешь.
Но Ксения ничего видеть не хотела и тем более привыкать. Вошла вся бледная, словно ее три дня не кормили. Казалось, все только и смотрят на нее, а она глаз не могла оторвать от пола. Так было стыдно за свое унижение. И ощущение было такое, будто она осталась там в тамбуре, а за Фаиной в вагон вошла совершенно другой человек, всего лишь внешне похожий на нее. Ее двойник.
– Люди добрые, – жалостливо запричитала татарка, исправив хрипоту в голосе. – Храни вас Господь! Подайте ради Христа обделенным судьбой женщинам. Обворовали нас. Жить не на что. Куска хлеба купить не можем. А ей скоро рожать. Помогите, кто сколько может. Господь вам воздаст за вашу доброту.
Ксения чтобы не отстать, уцепилась за хлястик Фаининой куртки. Со стороны она, наверное, казалась не совсем нормальной. Лицо бледное. Глаза навыкат. Взгляд отвлеченный, устремленный в пол. Идет, едва передвигая ноги.
Один пожилой мужчина показал на Ксению пальцем и сказал сидящей рядом женщине:
– Девка-то, кажись, с приветом. А беременная. Вот кого она родит?
Женщина не ответила. На Ксению она смотрела с сочувствием и даже подала Фаине сторублевку.
Наблюдая за этим, мужчина снисходительно ухмыльнулся, решив все-таки договорить то, чего так ему не давало покоя.
– Себе подобного, она родит, – договорил он.
Проходя мимо, Ксения услышала нелицеприятное высказывание в свой адрес и показала мужику язык. Тот возмутился, завопил как ужаленный:
– Нет, вы видали? Эта дрянь как себя ведет.
– Не обращай внимания, – шепнула Фаина и как поводырь повела Ксению дальше по вагону.
Потом они зашли в другой вагон, в третий… Ксения уже сбилась со счету, сколько вагонов они прошли. От волнения и усталости, она испытывала легкое головокружение. И ребенок вел себя беспокойно. Ксения чувствовала его интенсивные толчки. Поэтому когда электричка остановилась, она вышла на платформу.
– Ты куда? – крикнула татарка и едва успела выскочить, как двери закрылись. На удаляющуюся электричку она смотрела с сожалением и рассердилась на Ксению.
– Чего тебя понесло? Смотри, сколько мы собрали, – достала она из кармана зажатые в кулаке десятки. – А ты оказывается удачливая. Прав Артур был, что привел тебя.
Ксения посмотрела на татарку и ничего не ответив, подошла к скамейке и села. После душного вагона, уличный воздух казался освежающим. Она втягивала его не только носом, но и ртом и все равно не могла досыта надышаться.
