Ксения хотела поднять бутылку с пола, но Артур остановил ее.
– У меня еще есть. Целый ящик. А это капли. Так про что я говорил? – спросил он, напрягая память, которая временами, особенно когда он был пьян, оставляла его. Это было последствием одной драки, во время которой Артуру хорошенько дали по голове.
– Ты говорил, что создал для этих женщин гарем, – напомнила Ксюха.
Артур кивнул.
– Правильно. Это все я. – Артура понесло и он говорил еще о многом.
Ксения делала вид, будто внимательно слушает его. «Пусть треплется о чем хочет», – решила она, не отказывая себе и набивая рот едой. И скоро почувствовала такую тяжесть в животе, что казалось еще немного и он лопнет. Есть уже не хотелось. Если только попить. Ксения налила себе в стакан мандаринового сока. Во-первых он вкусный. Во-вторых полезный. И жевать его не надо, только глотай.
В отличие от нее, Артур пил коньяк. Откупорив другую бутылку, он выпил ее почти всю, вызвав этим у Ксении удивление. Как только в него влезает столько. Почти ведь две бутылки. И кажется это не предел, раз он тянется за третьей. Падишах алкоголик.
Только теперь Ксения заметила, что левый глаз у Артура моргал, словно в него попала соринка, в то время как правый застыл не мигая. И Ксения не могла понять, как такое может быть.
Подсказка пришла от хромоногой горбатенькой старухи. Появившись из темного коридора как приведение, она ласково заговорила, обращаясь к Артуру:
– Что сволочь одноглазая, нажрался?
– Он одноглазый? – удивленно воскликнула Ксения.
Горбатенькая хромоножка кивнула.
– Такой же калека как и все мы. Только хитрый зараза.
Артур еще сидел за столом, и уже не соображал, что происходит. Услышав голос горбатенькой прислужки, повернул голову на бок как петух, и уставившись на нее одним глазом, произнес заплетающимся языком:
– Кто сказал, что я сволочь? Выгоню на мороз. – Он громко икнул и голова его стала клониться к столу в тарелку с остатками салата.
– Спи, Артурчик, спи. Ты у нас хороший, – ласково как ребенку, сказала ему горбатенькая старуха, погладив при этом по голове.
Ксения заметила, что заботилась она об Артуре с материнской нежностью, как если б он был ее сыном. Или хотя бы внуком. Но они были чужие люди.
– Да, я хороший, – пролепетал Артур и наконец-то уронил голову в тарелку с недоеденным салатом и сразу же захрапел.
– Все. Утух, – сказала горбатенькая старуха и махнула Ксение рукой. – Пойдем. Я покажу, где будешь спать. В одном купе с Фаиной. Только ты тихонько. Она уже заснула.
