Мы прошли уже боковое заграждение, приближаемся к пирсу, а выстрелов нет: носовая пушка отказала. Решили стрелять из зенитки. Но и та закапризничала. Моряки на чем свет ругают комендоров, хотя те ни в чем не виноваты: ведь за весь поход им ни разу не удалось побывать у пушек, проверить их.
Работаем электромоторами то вперед, то назад. А пушка молчит.
Наконец-то прогремел один выстрел, второй грохнул. И тут же команда: "Отбой моторам. Механизмы в исходное положение". Значит, лодка уже ошвартовалась. Скорее одеваемся и спешим наверх через люк четвертого отсека. Выбравшись на верхнюю палубу, первым делом верчу большую самокрутку, чтобы без помехи покурить на свежем воздухе. И вдруг над самым ухом так бухнула наша сотка, что я чуть не с летел за борт.
На пирсе стоит адмирал А. Г. Головко, машет рукой и смеется:
— Не стреляй, Тураев! И так верим!
Встреча опять теплая, торжественная. Нас поздравляют с победой, с благополучным возвращением.
Узнаем кучу новостей. Оказывается, в последнее время выстрелы в гавани гремели почти ежедневно, а то и по два раза в день: многие лодки вернулись с победой из этой операции. От торпед североморских подводников фашисты потеряли четырнадцать кораблей и судов. Мы не потеряли ни одной лодки.
[66]
Результат наших атак был полностью подтвержден разведкой. На следующее после прибытия утро я вооружаюсь кисточкой и красками и вместо цифры "три" вписываю в звезду на боевой рубке нашей лодки цифру "шесть".
В этот же день, 25 октября, мы услышали в сводке Совинформбюро фразу: "Кораблями Северного флота потоплены два транспорта и сторожевой корабль противника". Наверное, вряд ли кто обратил внимание на эти скупые слова — в то время хватало более крупных и важных событий. А нам эти слова запомнились на всю жизнь!
Подводники лодок, участвовавших в Печенгской операции, отмечают свой успех праздничными обедами с традиционными поросятами. Командир базы сбился с ног. Экипажи лодок привезли столько побед, что это серьезно угрожает благополучию подсобного хозяйства базы. Съедаем и мы положенную нам тройку жареных поросят.
Командир корабля и офицеры заняты составлением наградных листов и отчета о боевом походе. Точно установлено, что наша лодка потопила в этом плавании два транспорта водоизмещением семь и пять тысяч тонн и сторожевой корабль в восемьсот тонн. Транспорт, отправленный нами на дно 12 октября, вез большое количество вражеской пехоты, отступавшей под могучими ударами войск Карельского фронта.
