Натюрморт с усами | страница 45
Как и зачем мы попали в вытрезвитель, я совершенно не помню, но до сих пор я испытываю отвращение к алкоголю, а на трубки я просто смотреть не могу!
Видимо, мой организм их не воспринимает…
Перевод Л.Петрушевской
Анатоль Потемковский
Успех
Мы с председателем Шавницей пошли на концерт инструментальной музыки. Инструменталисты нам очень понравились, а один инструменталист Шавницу совершенно очаровал.
— На чём это он играет, приблизительно? — спросил он.
Мы стали разузнавать.
— Что-то вроде большой скрипки, — сказала моя жена.
— Первый раз в жизни такое вижу, — произнёс Шавница. — Какой интересный инструмент!
После концерта поэт Кошон сообщил нам, что инструмент называется виолончелью.
— И название красивое, — произнёс Шавница. — Я вступлю в союз виолончелистов и буду играть в свободное время на виолончели.
Мы думали, что, протрезвившись, Шавница забудет о своём намерении, но это у него не было минутным порывом. Назавтра в союзе виолончелистов дело дошло до неприятностей.
— Вы умеете играть на виолончели? — спросили Шавницу.
— Нет, — ответил Шавница.
— Тогда зачем вы хотите вступить в союз?
— Я намереваюсь играть, — сказал Шавница. — Я и не такие вещи делал в своей жизни.
— Вы можете играть и не вступая в союз.
— Действительно, — согласился Шавница. — Но мне не хочется. Я люблю организованность.
Первое заявление Шавницы о приёме в союз было отвергнуто. Вежливым письмом ему объяснили, что в союз принимают только виолончелистов и что нет никаких оснований для приёма в него Шавницы.
Таким же образом отвергли второе и третье заявления. Мы из деликатности перестали затрагивать эту неприятную тему, поскольку нам казалось, что дело Шавницы окончательно проиграно.
Как выяснилось, эта точка зрения была ошибочной. Недавно пресса сообщила, что Шавница был избран председателем союза виолончелистов.
Так что Шавница в конце концов проник в союз, правда, в качестве председателя.
Но что поделаешь!
С чего-то надо начинать.
Перевод Л.Петрушевской
Ереми Пшибора
Роковая страсть первого пилота
Мы летели трансконтинентальным лайнером над целым рядом континентов. Погода была благоприятная, континентальная, так что мы путешествовали без малейших помех и, если бы не роковая страсть, овладевшая первым пилотом, несомненно, долетели бы до цели. Увы, примерно на двадцать третьем часу полёта отворилась дверь кабины экипажа и на пороге появился мужчина богатырского роста, с руками, натруженными рулями управления. Пылающий взгляд чёрных очей он устремил на ослепительно женственную пассажирку, которая до отказа заполняла кресло впереди меня. Это была красавица, наделённая масштабной фигурой, составные элементы которой поражали своей гармоничностью. От пылающего взгляда первого пилота она слегка поёжилась, но сохранила невозмутимый вид. Пилот в явном отчаянии постоял ещё с минуту и исчез в своей кабине, чтобы выровнять машину, которая тем временем несколько отклонилась от курса.
