Кроме вождя и жреца на крыше святилища находились не менее трех десятков самых сильных воинов. Они были вооружены копьями и дубинами, а у некоторых на концы копий были насажены черепа. Мармуки стояли по всей окружности, и мимикр не решился на глазах у всех дать капитану знать, что он здесь.
— Капитан! — неожиданно взмолился Николай. — Давайте расскажем, как действует ружье. Ну не погибать же из-за такой ерунды.
— Молчи, Коля, — ответил командир корабля. — Смотри, ляпнешь, потом всю жизнь будет мучить совесть. Разве ты не понял, что этому вождю верить нельзя? Все равно он нас съест, да ещё и посмеется, как ловко выведал секрет волшебной палки.
— Я скажу, капитан, — стуча зубами от страха, с трудом проговорил Николай. — Спасать нас некому…
— Двадцать нарядов вне очереди, — спокойно сказал Эдуард Вачаганович. — За малодушие и трусость. Вернемся на корабль, возьмешь тряпку и до самой Земли будешь с мылом драить пол и стены.
— Мы не вернемся на корабль! — с отчаянием ответил механик.
— Повтори приказ, — сурово приказал командир корабля.
— Есть двадцать нарядов, — промямлил Николай. — Но мы все равно не вернемся на корабль.
— Это ты так думаешь, потому что страх затуманил тебе разум, — сказал Эдуард Вачаганович. — А я считаю, что Гарма как раз сейчас надевает сапоги и собирается разобраться с этим лживым вождем.
— Ты несправедлив ко мне, — самодовольно проговорил Вотамолас. — Ни один мармук не может пожаловаться, что я хотя бы раз его обманул. Я правду говорю, мармуки?
— Правду, — нестройным хором прокричали воины.
— Вот видишь, — усмехнулся вождь. — А секрет волшебной палки я все равно узнаю. — Он указал на Николая и распорядился: — Этого богоподобного отвести в святилище. Я поговорю с ним отдельно. Этот у меня все скажет.
Четыре наиболее свирепых воина тут же принялись отвязывать Николая, а Эдуард Вачаганович вдруг согласился:
— Ладно, Вотамолас, твоя взяла, Садалмелик[21] тебе в глотку. Расскажу, как работает волшебная палка.
— Вот это другой разговор, — обрадовался вождь. Он приказал всем туземцам покинуть крышу святилища, дождался, когда воины уйдут и тихо проговорил: — Ни к чему знать тайну волшебной палки простым мармукам. Волшебник до тех пор остается волшебником, пока он один знает тайну своего мастерства.
Мимикр едва успел убраться со ступенек, когда мармуки начали сходить с крыши. Он подкатился к дверям святилища, просочился внутрь и оказался почти в полной темноте. Лишь в противоположном конце помещения горел масляный светильник, и Фуго подошел поближе, чтобы разглядеть божество мармуков. Он забрался на большую каменную плиту и прямо перед собой увидел страшное изображение Гармы. Язычок пламени в плошке дрожал, и на лице рогатого бога плясали тени, отчего казалось, будто Гарма строит рожи непрошеному гостю.
