Еще более выгодной для церкви и столь же гибельной для нравственности была вера в то, что щедрые пожертвования после смерти на сооружение монастырей или украшение храмов могут загладить жестокости и грабежи, которые грешник совершал на протяжении всей своей жизни; также же считалось, что служба в течение нескольких недель против врагов папы заглаживает все грехи того, кто истреблял своих же братьев христиан.
Не меньше вреда приносили индульгенции, которые вначале были лишь заменой каким-либо богоугодным делам. Однако когда индульгенция превратилась в плату Богу, то решили, что Бог нуждается в особом казначее, каким, естественно, явился папа. Иннокентий IV, проповедуя после смерти Фридриха I крестовый поход против императора Конрада IV, обещал всем участникам похода полное отпущение грехов. При этом крестоносец мог откупиться от службы, уплатив, сообразно своему положению в армии, известную сумму. Но позже такая система показалась чересчур сложной, и приобретение вечного спасения было упрощено: оно стало продаваться за деньги всем желающим. По городам и весям ходили продавцы индульгенций, которые считали себя вправе не только обещать вечное блаженство живым, но и давать освобождение осужденным, уже томящимся в преисподней. Дело было только в цене.
Продажа индульгенций прекрасно характеризует христианство Средних веков. Верующий никогда не имел прямых сношений с Создателем. Необходимым посредником между Богом и человеком являлся священник. Средства, которые давали ему господство над массой — причастие, мощи, святая вода, святое миро, молитва и заклинание бесов, — превратились в своего рода кумиры, одаренные особой силой, которая не зависела ни от нравственного и духовного состояния тех, кто предлагал их, ни от поведения тех, кому они предлагались. В глазах толпы обряды религии были просто магическими формулами, которые таинственно служили ее нуждам.
Латеранский собор 1215 года принял немало канонов, направленных к искоренению главных злоупотреблений. Но это ничего не изменило. Четыре года спустя папа Гонорий III в энциклике, обращенной ко всем прелатам христианского мира, говорит: «Служители алтаря хуже животных, роющихся в навозе; слава их — в бесчестии, как слава Содома. Они — ловушка и бич католиков. Многие прелаты растрачивают данные им на хранение деньги и разбрасывают по публичным местам церковные средства; они дают повышения людям недостойным, расточают церковные доходы на людей дурных и превращают церкви в тайные притоны для своих родных. Монахи и монахини нарушают обеты и делаются такими же презренными, как навоз. Поэтому-то и процветает ересь».
