Предание рисует Доминика одним из главных орудий падения альбигойской ереси, но, насколько известно из истории, его влияние было почти незаметно, хотя он был в числе тех, кому легат, с соизволения папы Иннокентия, разрешил в 1207 году проповедовать. Его организаторский талант проявился в основании монастыря в Пруйле. Одним из наиболее действенных средств, при помощи которых еретики распространяли свое учение, было основание бесплатных учебных заведений для бедных девушек из хороших семей; чтобы побить еретиков их же собственным оружием, Доминик выработал около 1206 года проект подобного заведения для католиков и осуществил его при помощи Фулька Тулузского. Пруйль сделался скоро богатым монастырем, который гордился тем, что он был колыбелью доминиканского ордена.
О следующих восьми годах жизни Доминика нам ничего не известно. Исторические сведения о нем начинаются снова после того, как сражение при Мюрэ разрушило все надежды графа Раймунда и казалось, что наступило торжество католичества и открылось широкое поле для мирного обращения еретиков. В 1214 году ему шел уже сорок пятый год и он находился в полном расцвете сил, но им ничего еще не было сделано такого, что предвещало бы его будущую славу. Рассказы о постоянных аскетических подвигах Доминика могут быть преувеличены. Но несомненно, много верного в легендах о его беспредельной доброте и любви к ближнему; будучи еще студентом, он во время голода продал все свои книги, чтобы помочь несчастным; если бы Господь не остановил Доминика, он продал бы в рабство самого себя, чтобы выкупить у мавров одного пленника, о котором очень горевала его сестра. Справедливы ли или нет эти рассказы, но они прекрасно раскрывают тот идеал, который проповедовал Доминик. Еретики Лангедока, беспомощные, были распростерты у ног Монфора, представляя легкую добычу для хищников; но в проекте Доминика говорилось только о мирном обращении. Он видел обязанность церкви в том, чтобы наставлять и убеждать, — обязанность, которой она так долго пренебрегала.
Все взоры были тогда обращены на Латеранский собор, которому предстояло решить участь Южной Франции. Фульк, отправляясь в Рим, захватил с собой Доминика, чтобы получить от папы утверждение новой монашеской общины. Иннокентий, как гласит предание, колебался, но колебания его были рассеяны сновидением: он видел во сне, что Латеранская базилика пошатнулась и уже была готова упасть, когда какой-то человек, в котором он узнал смиренного Доминика, поддержал ее своими сильными плечами. После этого Иннокентий одобрил план создания нового ордена с условием, что Доминик и его братия примут устав одного из существующих орденов.
