Фру Пройс. Что ты, тетя, такого я никогда не слышала, ха-ха-ха!
Тетя Уле. Не много же ты, значит, слышала. А, это вы?
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Тетя Уле, фру Пройс, фру Станге, фру Томас Равн, фру Карл Равн, позднее фру Рийс.
Тетя Уле. Здесь бесподобное варенье. В этом году Камма превзошла себя.
Фру Пройс. Тетушка сегодня не в духе: сдвигает свои очки то на лоб, то на нос.
Фру Станге. У тебя плохое настроение, тетя?
Тетя Уле. У кого? У меня? Да мне деться во всем доме некуда, кругом перебранка. Но я говорила Камме: не приглашайте в этом году дам на обед инженеров. Там только и будет толков, что о новой системе, а это — не для дам.
Все. Да почему же, тетя?
Фру Карл (одновременно со всеми). Да почему же, мама!
Тетя Уле. Поглядите-ка! Да вам здесь и делать-то нечего, ни одной из вас.
Фру Пройс. Но как же, тетя? Это же общественный вопрос, и мы, женщины, тоже обсуждаем его.
Тетя Уле. Ни слова не понимая из всего. Да, так оно нынче и повелось со всеми общественными вопросами: их решают те, кто в них не разбирается.
Фру Карл (с полным ртом). Да разве ты сама не усердствуешь больше всех, мама?
Тетя Уле. И ты туда же? А я вот скажу тебе, дочь моя, что была глубоко потрясена, когда увидела, как ты и твой муж держитесь. Неужели так поступают порядочные люди? Он-то каков: на людях выступить против родственника! Другие хоть не идут дальше болтовни за спиной...
Фру Карл. А я никак не пойму, причем тут родство?!
(Дамы угостились и одна за другой принимаются за рукоделие.)
Тетя Уле. Но все же твоему мужу следовало бы поддержать генерал-директора, а не этого пьянчужку американца.
Голоса. Американца?
Тетя Уле. А, это я так его называю. Он ведь оттуда и не считается с авторитетами. Это вполне по-американски, как я слышала.
Фру Карл. Ну, это еще вопрос — авторитеты они или нет!
Тетя Уле. Помолчать бы вам! Тебе, и твоему мужу; и ему, и тебе.
Фру Пройс. Ты всегда ругаешь своего зятя, тетя. И зачем ты взяла его в зятья?
Тетя Уле. А это я тебе сейчас расскажу, доченька! Когда дочери глупы, мать часто и сама глупеет. А впрочем парень был бы неплох, если бы не был так эксцентричен! Но это неудивительно — весь их род такой.
(Входит фру Рийс.)
Все они такие, кроме тебя, милочка. Ты воистину лучше их всех, вместе взятых. Остальные просто невыносимы.
Фру Рийс (серьезно). Но, тетушка, ты ведь не говоришь о своем покойном муже, что он был просто невыносим.
Тетя Уле. Господь благослови его честную душу. Но он как-то раз в полном параде явился к премьеру и заявил, что тому теперь пора выйти в отставку: он перестал понимать свое время. Ах, покойный муж немало натворил в таком роде.
